В медовой ловушке

Гамильтон Диана

– Просто она расстроена, потому что ты забрала ее яйца. Предоставь ей возможность посидеть на них.

Петушок и коричневая курочка – единственные из кур, кто выжил после нашествия лис. Папа отнесся к расширению хозяйства с энтузиазмом. Он говорил:

– Фрукты и овощи, куры, свинья, коза. Это здорово. Можно продавать продукты на рынке. Козий сыр, бекон, яйца. Возвращаемся к истокам, к черту большой бизнес! Вот на что мы будем жить!

Коза так и не появилась. Свинья вскоре сдохла.

Кур потаскали лисы, а соседские овцы вытоптали огород.

– И… – Беатрис подняла на дочь глаза. – Нам снова не повезло. Отец расстроен.

Анна отставила чашку. Ей не понравился мамин тон. Родители беззаветно любили друг друга. Мама никогда не говорила отцу ни слова поперек и никогда не винила его в неудачных начинаниях и провальных схемах по зарабатыванию денег. Она лишь обвиняла других. А мужа всегда воодушевляла, восхищаясь его очередной «великолепной идеей».

Анна обожала родителей. И всегда чувствовала себя обязанной защитить свою слабую маму.

– Ясно. Почему?..

Она не успела получить ответ. В дверь позвонили, и Анна встала.

– Это, наверное, Ник. Прости, но мне нужно идти. Поговорим позже. И не забудь позавтракать. Я привезу еще что-нибудь.

Надо съездить сегодня в деревню за продуктами. Вот только – как бы не нарваться на встречу с Франческо Мастроянни. Если конечно, он не появится здесь еще раньше и все не испортит.

Так и есть!

Как только девушка открыла массивную дверь, перед ней предстал Франческо.

Ни слова не говоря, он сделал решительный шаг и вошел. И чего он только приехал так рано! Неужели рыжая женщина не смогла удержать его в постели подольше?

Он оглядел ее с ног до головы.

– Собираешься куда-то?

К своему удивлению, Анна ощутила, что заливается краской. Как это ужасно – так выдавать себя! Подумать только, когда-то она любила этого сероглазого дикаря! Он воспользовался ее любовью и соблазнил. А потом выбросил из своей жизни.

Бледно-серый деловой костюм подчеркивал достоинства фигуры. На подбородке проглядывала щетина. Так было всегда, неважно, сколько раз в день он брился.

И все равно теперь Франческо казался ей незнакомцем.

Там, на острове, он всегда носил джинсы, сланцы и золотую цепочку, оставлявшую след на его загорелой коже…

А сейчас перед ней стоял мужчина, которого она совсем не любила. Более того, презирала. Презирала его принципы и его самого.

И уж конечно, Анна не собиралась давать ответы на его вопросы. Оставалось только молиться, чтобы Ник скорее приехал и она могла сбежать.

– Мы можем поговорить где-нибудь еще?

– Нет! – отрезала Анна.

Она не хотела обсуждать свое будущее. И будущее своего малыша. Ни с кем. Она любила ребенка всем сердцем и поэтому очень

боялась. Если Франческо узнает, что он отец ребенка, то может отказаться от него. Умоет руки. Или… может потребовать опеки.

И тогда что ей делать? Сможет ли она выиграть суду такого беспринципного дельца?

– Анна, кто там? – Беатрис вышла из кухни. – Я слышала голоса. И мужской не был похож на голос Ника… – И она встала как вкопанная.

Франческо первым нашелся, что сказать. Он улыбнулся пожилой женщине.

– Миссис Мэйбери. Рад познакомиться с матерью Анны.

Он сделал к ней несколько шагов. Беатрис покраснела, когда мужчина поднес к губам ее робко протянутую руку и поцеловал.

– Анна?

– Франческо Мастроянни, – представила его девушка.

– Я снова повстречал Анну, когда она… занималась обедом в доме моей кузины. И приехал, чтобы справиться о ее здоровье.

Уж, конечно! – мысленно хмыкнула Анна, ненавидя Франческо за умение лгать и изворачиваться. Мама же, кажется, ухватилась за слово «снова».

– Как мило с вашей стороны, синьор Мастроянни. Пройдемте в кухню. Боюсь, это единственная теплая комната в доме. И, дорогая, закрой дверь. Такой сквозняк!

Анна поежилась. Знай мама правду, она не стала бы приглашать в дом этого человека. Под яркой оберткой скрывался сам дьявол – разбиватель сердец, соблазнивший девственницу, уверявший, что любит ее больше жизни, и выбросивший за ненадобностью, когда что-то новенькое замаячило на горизонте…

Задумавшись, Анна не сразу заметила появление Ника.

– Готова? – спросил он, улыбаясь Беатрис. – Здрассте, миссис Мэйбери!

Ник молодец. Если он и отметил присутствие незнакомца, то не подал виду.

– Взяла ключи от машины? – (Анна кивнула.) – Тогда пошли. Папа сказал, за аккумулятор сейчас платить не обязательно, мы подождем, пока у тебя будут деньги.

Анна стиснула зубы и ощутила, как краска прилила к лицу. Отец Ника владел гаражом, и он, как никто другой, знал о финансовом положении семьи.

– В этом нет необходимости, – произнесла она, отворачиваясь от Франческо и делая шаг к двери.

– Подожди!

Итальянец выступил вперед.

– Ник? Я полагаю, это вы? Видите ли, я сам отвезу Анну к ее машине.

– Подожди минутку! – разозлилась девушка.

Она повернулась к Франческо и… пожалела об этом. Потому что его взгляд пробудил волнующие воспоминания… Издав стон, Анна сдалась. Наградив Ника извиняющейся улыбкой, она сказала:

– Спасибо, дружище. Увидимся позже. Мне нужно кое-что обсудить… с ним. – Это прозвучало грубо и неблагодарно.

Впрочем, она и не ощущала благодарности к Франческо, который нахально продолжал преследовать ее.