В мире исканий(изд.1949)

Охотников Вадим Дмитриевич

— Попробуем пробраться через ущелье, — предло­жил Богдыханов. — Ведь надо же испытать лодку как следует

— Уг-гу-у… — подтвердил Гога.

Лодка, вздрагивая от столкновения с твердыми жила­ми, углубилась в узкий проход.

В кабине заметно увеличивался шум. Твердые камен­ные стены сильнее отражали звук, и даже без радиоло­кационного прибора можно было легко угадать, что лод­ка движется в ущелье. Так пассажиры поезда даже с закрытыми глазами узнают о проезде в тоннеле.

Все уже становится ущелье. Все чаще и чаще трутся борта лодки о

каменные стены.

— Надо вернуться, — успел произнести Гога именно в тот момент, когда послышался пронзительный скрипя­щий звук.

Лодка остановилась, зажатая в каменных тисках.

***

В кабинет главного инженера почти бегом входит радист.

— Плохи дела, Арам Григорьевич… — говорит он еще на ходу.

— Что-о-о?

— Сигналы стали еле слышны… Последнее, что мне удалось разобрать: “…зажаты… скале… координаты…” И это все…

Геворкян медленно приподымается из-за стола и твердой походкой направляется к выходу. Он тщательно прикрывает за собой дверь кабинета.

***

Затихло жужжанье мотора, и в кабине подземной лодки наступила напряженная тишина.

Корелин включает радиоприемник и начинает настраи­ваться. Он внимательно прислушивается. Лицо его стано­вится бледным от напряжения, на широком лбу высту­пают капельки пота.

Но все усилия были напрасны. До лодки теперь дости­гали лишь необыкновенно слабые, совершенно неразбор­чивые сигналы. Одно время Корелину казалось, что он разобрал несколько слов, но еле слышимое попискивание морзянки вскоре совсем потонуло среди монотонного шипения радиоприемника.

— Всё, товарищи… нас не слышат, — совсем тихо проговорил Корелин, снимая наушники.

— Может быть, мы их не слышим, а они нас слы­шат? — осторожно заметил Богдыханов.

— Гм-м… — произнес Гога таким тоном, из которого следовало, что этого не может быть.

Снова включается мотор, и кабина наполняется гу­лом. Судорожно дергается лодка, своим корпусом пы­таясь вырваться из каменных объятий. Бесконечно долгим кажется это время. Хрустящим треском отдается в кабине борьба крепчайшей стали с камнем.

Останавливается мотор.

По предложению Гоги, отвинчиваются маленькие лю­ки, предназначенные для взятия проб. В кабину врывает­ся едкая известковая пыль, нагретая трением стенок.

В отверстие выставляются перфораты — отбойные электрические молотки. Кабина наполняется оглушитель­ным пулеметным треском. В мелкий щебень и пыль по­степенно превращается твердая стена, зажавшая лодку.

Снова завинчиваются люки, и лодка начинает дро­жать от вращения мотора, работающего на полных обо­ротах.

— Паники не должно быть, — тихо, но твердо гово­рит главинж, обращаясь к собравшимся. — Мы спасем их при любых обстоятельствах. Давайте рассуждать просто!.. Запасов провизии и воды у них хватит надолго. Кислород тоже в избытке. Значит… — Он делает паузу и внимательно смотрит на присутствующих. — Значит, нам остается точно установить — я повторяю: точно — их местонахождение. А дальше скоростной турбобур сдела­ет свое дело.

—

А потом что? — беспокоится кто-то.

— Прежде всего, через отверстие мы сможем им по­давать провизию и кислород. И это будет продолжаться до тех пор, пока отверстие не будет расширено до нуж­ной величины. Я имею в виду широкорадиусный бур, проделывающий отверстие в полтора метра диаметром… Только бы уточнить местоположение! Местоположе-ение! — закончил он, делая ударение на последнем слове.

Наблюдение через радиолокационный экран говорило о том, что впереди лодки было пространство, совершенно свободное от твердой породы. Следовательно, лодке Нуж­но было вырваться вперед. Никто и не думал о возвра­щении назад через узкое ущелье, чуть было не ставшее могилой для первых подземных путешественников.

— По-моему, лодка выдержала самое тяжелое испы­тание, — весело говорил Корелин, когда они уже двигались в мягком, глинистом грунте. — Прочная ма­шина…

— Подожди еще, — мрачно заметил Богдыханов. — Судить будем, когда выйдем на поверхность. Хотя, впрочем, я с тобой согласен: такой проверки не приду­маешь и нарочно.

Корелин снова занялся радиоприемником. Он долго настраивался, тщательно вслушиваясь в наушники.

— Ничего не слышно, — наконец проговорил он ти­хо. — Надо возвращаться, ребята…

После небольшого совета решили возвращаться на поверхность с заходом в то место, где проходил телеви­зионный турбобур. Ведь можно будет исследовать заод­но участок под землей, где предполагалось нахождение нефти.

Лодка взяла соответствующий курс и начала быстро двигаться в сравнительно мягком и удобном для пере­движения грунте.

Изредка Корелин включал радиопередатчик и высту­кивал на ключе стандартную фразу: “Все благополучно”. Однако никакого ответа с “земли” так и не было.

Но что это виднеется впереди? Картина всем немного знакома. Друзья вспоминают свои первые опыты с кро­том, когда его приходилось просвечивать на рентгенов­ском аппарате. Да, это кости. Только не маленькие, как у крота. Перед ними проплывает мимо огромный скелет какого-то доисторического животного.

Вскоре скелеты стали попадаться все чаще и чаще. Лодке пришлось проходить через целое доисторическое кладбище. Стало слышно, как хрустят окаменелые кости под стальными зубами механического крота.

— Нефть должна быть близко! — торжественно за­явил Корелин. — Остатки животных очень часто сопут­ствуют богатым нефтяным месторождениям.

— Еще бы! — заметил Гога. — Нефть ведь и прои­зошла от гниения животных. Это еще не вполне доказа­но, но в общем, конечно…

Вот уже виднеется труба телебура, испытание которо­го продолжалось в различных местах и по сие время. Труба вырисовывается на экране в виде строго прямой вертикальной линии.

Лодка огибает трубу, рыская по прилегающим пла­стам. Но поиски безрезультатны. Все шире делаются круги, описываемые лодкой. Уже на экране радиолокато­ра не видно трубы турбобура. Лодка удалилась от него на слишком большое расстояние.