В мире случайностей
Шрифт:
— Привет, Никит.
Его лицо я в последний раз видел посеревшим, с горящими безумными глазами и огромной пастью, полной треугольных акульих зубов. С превращения Антона в зомби для меня и начался приход Системы на Землю. А для него этим превращением и закончился.
— Такая херня, Никит, ага, — он чуть поморщился. — Скажи лучше: у тебя тут сигареты не будет?
— Щас.
Я поднялся с отчаянно заскрипевшего дивана, пришёл к костру — там валялась пачка синего «LM». Внутри, как всегда, нашлись пять сигарет и зажигалка. Вот одну сигарету и зажигалку
— Держи. Батины.
Антон удивлённо хмыкнул, продул фильтр — и подкурил, щёлкнув кремниевым колёсиком. Сигаретный дым раздражал ноздри, перебивал запахи воды и близкого бора, но я не обратил на это внимания.
— А что это за место-то, Никит?
— Катунь. Когда мне лет шесть было, мы на этом берегу с родителями отдыхали. Сам не думал, что это место мне так в душу запало, понял уже после, задним умом. Просто… Короче, когда на войне впервые погиб мой друг, он пришёл ко мне. Сюда вот. Дело ещё в Сирии было. А потом, год за годом, приходили все мертвецы. Парни, которым в блиндаж снаряд прилетел, притащили диван. Даже не спрашивай, сам не знаю, где они его взяли. С Кузнецом тоже тут прощался.
Кузнец — Юлин отец. Ну и, мой лучший друг по совместительству. Был.
Антон выдохнул дым через ноздри, бросил на меня странный взгляд.
— Ну чего?
— Чего? Ты зачем моим обрезом в волков бросался? Это дубина тебе, что-ли?
— Ой, не начинай, Антох. А за обрез спасибо, кстати. Он мне очень в тему пришёлся.
— Да пользуйся уже, куда тебя девать. Будешь?
Он протянул мне сигарету, выкуренную наполовину.
Я бросил сразу после войны. Там без сигарет совсем никак было, да и смолил каждый первый. На гражданке я от мерзкой привычки сразу избавился, нет в ней ни черта хорошего: вонь, кашель, лишние траты и мерзкое ощущение собственной несвободы.
Последнее, пожалуй, отвращало меня больше всего. Быть рабом привычки? Нет, нахрен.
Но иногда сигарета — это не просто сигарета.
— Давай.
Я втянул горячий горький дым, сморщился — ну нихрена ведь хорошего.
— Антох.
— У?
— Ты из тех людей, кто фильтры слюнявит? Фу таким быть.
Антон хмыкнул, поднялся на ноги.
— Ладно, не давись. Дай добью.
Сигарету до фильтра он втянул парой мощных затяжек, оглянулся — и спрятал окурок в кулаке.
— Никит.
— Да?
— Машка и пацаны мои…
— Не переживай, ты же знаешь меня. Если живы — сделаю всё возможное.
Антон улыбнулся и пошёл к воде. Там и было то — пару шагов сделать. Он шагал против солнца, золото снова ослепило меня, а когда я проморгался — остался на берегу один.
— Прощай, Антох.
Будем честны, наш дом — паршивая защита в нынешних обстоятельствах. Крюкачи, при их то нечеловеческой силе, вынесут ставни с одного удара. Дверь, пожалуй, продержится чуть дольше, но не задержит их надолго.
До нападения полёвок я надеялся, что мы вчера шумом выманили на себя всё самую опасную дрянь. Безобидные мышки хорошо показали, что
Можно укрепиться и, убив кучу времени, сделать хотя бы частокол вокруг нашей территории, но обезопасит он далеко не от всех тварей. И, что не менее важно — отнимет время, не позволяя прокачиваться.
Не говоря о том, что Система в любой момент может дать квест, который откроет стены нашего осколка — и укреплённый лагерь, в который мы вбухаем кучу сил, времени и труда, придётся бросить.
Не помешали бы решётки на окнах, как у нас на турбазе, но в лесу их взять неоткуда.
Впрочем, без дома было бы ещё хуже.
Ребята, интересно, понимают, как нам повезло?
Я позволил им спать до девяти утра. Сам провёл один важный эксперимент, когда все уснули: съел одну эску выносливости. Раз в каждой эссенции заложена энергия, что облегчает прокачку, её ведь можно использовать и просто так?
Во всяком случае, так я подумал — и оказался прав.
Съеденная эска уже минут через пять прогнала из головы сонную ленность, прояснила мысли и наполнила энергией тело.
Пока я спал, мелкие царапины реально зажили, затянувшись практически полностью. Раны серьёзнее зарубцевались так, будто заживали уже дня три-четыре.
Регенерация неплохо так отработала занятую ячейку. Правда, снова дико хотелось есть, и я навернул пару порций приготовленного Мэй риса с копчёным салом.
Вчера совсем не было времени, чтобы разобраться с самым новым членом нашей группы — с медвежонком. Когда его накормили, он просто залез под полати, откуда Олег не так давно вытащил влетевший в окно булыжник, и улёгся там спать, громко сопя.
Зато, вместе со мной остаток ночи не спал Буран. И я сделал то, о чём думал с самого прихода Системы: прокачал своего пса.
Он никак не мог мне сказать, достиг ли лимита, есть ли у него этот лимит вообще. Я даже не знал, можно ли скормить ему навык, или у Бурана нет даже ячеек под них. В итоге, решил просто довериться псу.
Это ведь он показал мне, что эссенции в принципе существуют. И он же тогда часть слопал, будто заранее зная, что ему это нужно.
Так почему бы не довериться инстинктам Бурана опять?
Я собрал десять эссенций выносливости, выложил перед ним в рядок — и пёс с удовольствием съел четыре из них. Тут же уставился на меня, высунув язык и виляя хвостом. Точнее — громко стуча им по полу.
Ребята, впрочем, спали крепко, никто даже не заворочался. Ещё бы, после такого-то дня…
Я Бурана не обидел, выложил перед ним десять эсок на ловкость — он слопал четыре. Снова. Я ещё подумал: может, животные в целом развиваются по характеристикам гармоничнее людей?
Предположение подтвердить пока было нечем, эсок на силу и интеллект у нас мало. Нужны волки, мороки, плевуны и танки. А ещё — новая добыча, которая может принести нам не виденные ещё навыки и полезные ресурсы — вроде бронированных шкур и пробивающих кости мутантов когтей, клыков, рогов… Да чего угодно!