В мире звезд
Шрифт:
Подъем затянулся для Дженнифер чуть ли не на несколько часов. Она чувствовала себя неуютно в окружении своих зеркальных двойников и четырех «лишних» Робинов. К тому же все ее отражения носили одинаково нелепые в этом интерьере розовые блузки и дешевые джинсы. Она последним усилием воли пыталась успокоить пульс, который зажигательным барабанным ритмом отдавался в ушах, и привести мысли в порядок.
Поздороваться... Вести себя непринужденно, но слегка отстраненно... показывать, что получаешь удовольствие от общения с ним... — вспоминала она напутствия
Когда двери наконец раскрылись и нога Дженнифер ступила на удивительно мягкое ковровое покрытие песочного цвета, она поняла, что этот холл вполне сошел бы за гостиную в доме уважающих себя инженеров. Все было отделано в светлых оттенках коричневого, стояли два кожаных дивана, несколько высоких ваз с цветами — не живыми, правда, но каждый цветок мог бы называться произведением искусства. Одна из стен была стеклянной, и Дженнифер ахнула от открывшегося ей вида.
— Счастливо, мисс. Вам направо. — Робин сверкнул улыбкой. Он выглядел польщенным, будто бы все, что вызвало у Дженнифер восхищение, принадлежало лично ему.
— Спасибо. Встретимся через час, — отозвалась она.
Последние шаги показались ей самыми трудными. В голове звенела пустота, и Дженнифер не удавалось найти в этой пустоте ни одной мысли.
Гладкая светлая дверь. На двери — золоченые цифры «118». Звонка нет. Дженнифер удивилась и осмотрелась повнимательнее. Действительно нет.
Тук-тук-тук. Она постаралась, чтобы этот стук не прозвучал ни робко, ни нахально.
Щелчок замка. Дженнифер набрала в грудь побольше воздуха. Ой, мамочка... — пронеслось в голове.
Он стоял на пороге. Он мог бы показаться просто симпатичным парнем в шелковой серой рубашке и летних брюках. Парнем, с которым здорово было бы ехать куда-нибудь в одном купе или болтать за стойкой бара, — голубоглазым темно-русым парнем, улыбчивым, со странно печальными глазами. Мог бы. Если бы не был звездой, высоко стоящей на голливудском небосводе — Эдвардом Нешем.
— Здравствуйте, мисс... Кингстон? — прозвучало почти как вопрос: он явно не был уверен в ее фамилии.
— Здравствуйте, — деревянно ответила Дженнифер и запоздало улыбнулась. — Я из «ТВ ньюс», — вспомнила она.
— Да, я так и думал. Вы проходите, пожалуйста. А то через порог как-то неудобно общаться.
— Да, спасибо. — Дженнифер молилась, чтобы ее волнение не бросилось ему в глаза.
Он протянул ей руку. Ладонь у него оказалась узкой, как у аристократа, может быть, слишком узкой и теплой. Быстрее молнии мелькнула мысль: ему, наверное, неприятно прикосновение ее ледяных пальцев. Она никогда не видела такой большой квартиры. Дженнифер подозревала, что то, что в ее представлениях вполне соответствовало понятию «студия», было на самом деле только гостиной. Сколько же у него спален?! — мелькнула мысль. Одна стена была полностью застеклена. Казалось, там открывается дверь в небо.
— Там искусственное озеро. — Неш проследил за направлением ее взгляда.
— Купаетесь? — машинально спросила Дженнифер.
— Да нет, климат не позволяет. —
— Да, редактор, Саймон, предупредил, что вы не любите фотографов, но попросил по возможности сделать несколько снимков. — Дженнифер пошла ва-банк. — Понимаете, это же иллюстрированный журнал, и читателям будет любопытно узнать, как вы живете. И увидеть, — стушевалась она.
Он смотрел на нее с сомнением. Еще бы, прискакала какая-то непонятная барышня, да еще сразу чего-то от него требует! Дженнифер запоздало подумала, что можно было об этом завести разговор и в процессе беседы.
— Можете сделать фотографии квартиры. У меня там еще есть зимний сад, — неожиданно произнес он.
— Спасибо! — Дженнифер расцвела в такой искренней улыбке, будто он сделал лично ей какой-то замечательный подарок.
— Хотите чаю, мисс Кингстон? Или кофе?
— Чаю. — Дженнифер решила, что чашка кофе ее сейчас вполне может привести к сердечному приступу.
— Да, я тоже больше люблю чай. — Он двигался и говорил очень текуче. Это завораживало. Или Дженнифер просто была в таком взвинченном состоянии, что ее могло загипнотизировать даже движение стрелки на часах? — Кстати, мне называть вас мисс Кингстон или?..
— Дженнифер.
— Очень приятно, Дженнифер. Тогда зовите меня Эдвардом, договорились?
— Хорошо... Эдвард.
С ума сойти, я называю Эдварда Неша по имени... И буду пить с ним чай. Эх, Мэри Энн, что по сравнению с этим твой Таиланд?!
— Знаете, Дженнифер, я держу приходящую прислугу, потому что люблю быть один, так что чай мне придется заваривать самому. Вам ведь горячий? Или со льдом?
— Горячий.
— Располагайтесь, я скоро. — Он кивнул на белый диван, обитый кожей, и скрылся.
Никогда Дженнифер не видела настолько утонченной и сдержанной обстановки: все выдержано в серебристо-сером, оливковом и белом тонах. На стенах — не абстрактная живопись с претензией, как можно было бы ожидать, а какие-то фантастические рисунки в карандаше. И при этом уютно. Невероятно, чтобы холостой мужчина сам так обустроил свой дом. Или у него невероятно талантливый дизайнер. Конечно, все именно так. Нужно будет уточнить, решила Дженнифер.
Обычно экзаменационный мандраж — самый страшный из всех — заканчивается, как только получаешь в руки билет. Для Дженнифер ситуация не стала менее гнетущей. Эдвард вел себя весьма вежливо и даже, можно сказать, дружелюбно. Никаких надменных взглядов и оттенка самолюбования в голосе. Не сноб. Но Дженнифер и не думала расслабляться. Она чувствовала, что внутри нее — сжатая до предела тугая пружина, которая не расправится, пока он не закроет за ней дверь.
Он вернулся с двумя чашками и чайником на подносе, поставил его на низенький журнальный столик и сел в кресло. Чашки были белоснежными, из тончайшего фарфора, почти прозрачного. Аромат крепкого чая вернул Дженнифер к реальности.