В мишуре и блестках
Шрифт:
— Не при слугах, — произнес по-французски мистер Смит, передразнивая миссис Форестер.
Когда Мервин вышел, Хилари сердито спросил:
— Почему не при них?
— Пошевели мозгами, парень.
— Не понимаю, о чем вы, дядя Берт.
— Не понимаешь? А-а, ну-ну.
— Черт бы все побрал! — воскликнул Хилари и обернулся к Трой. — Его и в самом деле нигде нет. Ни в доме, ни в дворовых постройках. Если он разгуливает где-то по полям, то ни по шоссе, ни по тропкам он не проходил, ни малейшего намека на следы не найдено.
—
— Но в таком случае он бы уже давно проснулся и заявил о себе.
— А что, неплохая мысль, — восхитился мистер Смит. — А ну как он забрался под сиденье фургона, что привез охранников из Вейла, и очухался за решеткой? Вот был бы сюжетец для кино!
— Невероятно смешно, — кисло заметил Хилари. — Хорошо! — продолжал он, поднимая ладони вверх. — Что нам делать дальше? Я не знаю! Прыги потихоньку выходят из себя, можете мне поверить. Я заглянул к ним сегодня, тетя Трах пыталась заменить дяде камердинера, и все у нее из рук валилось. Тетя в ярости, потому что не может спрятать свои украшения.
— Почему?
— Вроде бы она держит их в жестяном ящике вместе с прочими ценностями под кроватью в гардеробной.
— Верно, — вставила Трой. — Я видела ящик.
— Так вот, ключ у Молта.
— Они чокнутые, — убежденно произнес мистер Смит. — Точно чокнутые. Это ж надо такое удумать! Таскать за собой все барахло, и, заметьте, хорошее барахло, а местами даже отличное. Таскать в помятой консервной банке, а ключ доверить парню, который вдруг взял да утек. Нет, если бы я был на твоем месте!..
— Хорошо, дядя Берт, хорошо. Всем известно, что Прыги ведут себя порою вопреки общепринятым нормам, но перевоспитывать их уже поздно. У нас сейчас другая проблема...
Дверь резко распахнулась, и в комнату ворвалась миссис Форестер, являя собой диковинное зрелище. На ней был обычный утренний наряд: твидовая юбка, блузка и три кардигана, верхний — бурого цвета. Ансамбль был вкривь и вкось утыкан невероятным количеством брошек Вокруг шеи болталось изящное старинное ожерелье, бывшее главным украшением ее вчерашнего туалета. На каждом пальце красовалось по кольцу, а то и по два, с запястий свисали браслеты. Кроме того, миссис Форестер приколола на грудь бантик из бриллиантов и изумрудов, к которому крепились часики. Она сверкала и мерцала, как — сравнение напрашивалось неизбежно — рождественская елка.
— Посмотрите на меня, — обратилась она к присутствовавшим с совершенно излишним требованием.
— Тетя Тру, — покладисто отозвался Хилари, — мы и так смотрим. С изумлением.
— Еще бы. В данных обстоятельствах, Хилари, я считаю необходимым держать драгоценности при себе.
— Я бы не стал...
— И не надо, но эти вещи будут поценнее столового серебра, можешь не сомневаться. Хотя разница незначительна.
— Вроде как вчера на вас было поменьше металлолома, миссис Ф., — заметил
— Правильно. Я достала украшения и выбрала подходящие. Остальные должны были быть убраны на место. Молтом. Он их не убрал, и в данных обстоятельствах я предпочитаю держать их при себе. Однако я не об этом хотела сказать. Хилари!
— Да, тетя Трах?
— Кто-то пытался взломать наш сейф.
— О боже! О чем вы?
— Есть доказательства. Неким инструментом — возможно, кочергой — пытались сбить замок. Попытка не удалась.
— Только этого не хватало, — сказал Хилари и обхватил руками голову.
— Твоего дядю я оставила в неведении, он бы разволновался. Что ты намерен делать?
— Я? А что я могу сделать? Почему, — вдруг взорвался Хилари, — вы держите ценности под кроватью в гардеробной?
— Потому что под нашу кровать сейф не входит, она непозволительно низка.
— Что ж получается? — спросил мистер Смит. — Альф Молт попытался грабануть кассу, да сноровки не хватило, и он с испугу бежал?
— С ключом в кармане? — сердито парировала миссис Форестер. — Вы сегодня явно не в форме, Смит.
— Я пошутил.
— То-то.
Вошел Катберт.
— Сэр, миссис Аллейн просят к телефону.
— Меня?Звонят из Лондона?
— Да, мадам. Мистер Аллейн на проводе, мадам.
— О, как замечательно! — невольно вырвалось у Трой. Извинившись, она бегом бросилась к телефону.
2
— ...короче, когда в тени стало сорок градусов, мы закруглились, и вот я дома. С Рождеством тебя, дорогая. Когда мы увидимся?
— Скоро, очень скоро. Портрет готов. По крайней мере, я так думаю. Не уверена.
— Не уверена, остановись. Ты ведь знаешь.
— Наверное, ты прав. Я и сама хочу остановиться. Но есть одно обстоятельство...
— Трой, что-нибудь случилось?
— Вроде того. Нет, не со мной. Здесь.
— Ты начала говорить загадками. А ну-ка давай выкладывай начистоту.
— Пожалуй, не сейчас, потом.
— Понятно. Так когда ты приедешь?
— Я... Рори, не клади трубку, ладно?
— Я и не собирался.
Трой не заметила, как рядом оказался Хилари. Он умоляюще жестикулировал и корчил довольно нелепые рожи.
— Пожалуйста! — произнес он. — Можно мне? Прошу прощения, но можно мне сказать?
— Разумеется.
— Мне вдруг пришло в голову. Наверное, мистеру Аллейну неприятно оставаться одному в пустом доме на Рождество. Поэтому, пожалуйста,предложите ему приехать сюда. Я понимаю, вы бы хотели лететь в Лондон на крыльях, но вы же сами говорили, что потребуется еще один сеанс. А я был бы счастлив познакомиться с вашим супругом. К тому же он мог бы дать нам совет насчет Молта, или это будет не по протоколу? Но все равно... пожалуйста...