В начале было Слово… Изложение основных Библейских доктрин
Шрифт:
Эти заслуживающие награды дела также играли важную роль в учении о чистилище, согласно которому люди, не имевшие совершенной чистоты, должны были вначале пройти процесс очищения, или временного наказания за свои грехи, в чистилище, и лишь потом вкусить радость неба. Живые верующие посредством молитв и добрых дел могли сократить продолжительность страданий тех, кто находился в чистилище, и облегчить эти страдания.
5. Учение о труде покаяния (епитимье) и индульгенциях.
Труд покаяния (епитимья) — это таинство, посредством которого христиане могут получить прощение тех грехов, которые совершены после крещения. Достигается оно через отпущение грехов священником, но прежде, чем получить его, христиане должны исследовать свое сердце, покаяться в грехах и исполниться решимости никогда больше не согрешать перед Богом. Потом они должны
Это таинство, однако, полностью не освобождает грешников. Они должны еще понести временное наказание в этой жизни или в чистилище. С целью избавления от временного наказания за грех после прощения их вины Церковь ввела индульгенции. Индульгенции, которые предназначались как для живых, так и для находившихся в чистилище, давались на условии покаяния и совершения предписанных добрых дел. Под добрыми делами подразумевалась уплата денег в церковную казну.
Индульгенции стали возможны благодаря дополнительным заслугам мучеников, святых, апостолов, а особенно Иисуса Христа и Марии. Их заслуги хранились в «сокровищнице заслуг» и вменялись тем верующим, у кого их недоставало. Ключи от этой сокровищницы находились в ведении папы как законного наместника Петра. Он мог освобождать людей от временного наказания, вменяя им заслуги из сокровищницы [115] .
115
SDA Bible Commentary, vol. 7, pp. 47, 48.
6. Абсолютная власть принадлежит Церкви.
На протяжении веков официальная Церковь переняла много языческих верований, праздников и символов. Когда против этого отступления раздались голоса протеста, Римская церковь присвоила себе исключительное право толковать Библию по своему усмотрению. Решающим голосом теперь обладала не Библия, а Церковь (см. главу 1 этой книги). Римская церковь утверждала, что Божественная истина имеет два источника: 1) Священное Писание и 2) католическое предание, в которое входили труды отцов Церкви, постановления церковных соборов, принятые постулаты и обряды Церкви. Всякий раз, когда противоречащее Библии учение поддерживалось преданием, предпочтение отдавалось преданию и учение принималось. Простые верующие не имели права толковать учения, открытые Богом в Священном Писании. Это право принадлежало только Католической церкви [116] .
116
См. Coucil of Trent, Session IV (April 8, 1546). Цитируется в The Creeds of Christendom, ed., Philip Schaff, 6th ed., rev. (Grand Rapids, MI: Baker, 1983), vol. 2, pp. 79–83. См. также Source Book, p. 1041 — 1043.
Заря нового дня.
В четырнадцатом столетии Джон Уиклиф призвал Церковь к внутренней реформе не только в Англии, но и во всем христианском мире. В то время, когда Библия существовала только в нескольких экземплярах, он сделал первый полный перевод Библии на английский язык. Его учение о спасении по вере в одного лишь Иисуса Христа и о Священном Писании как единственно непогрешимом источнике положено в основу протестантской Реформации. Будучи утренней звездой Реформации, Уиклиф пытался освободить Церковь Христа от оков язычества и уз невежества. Он начал движение, которое было призвано просветить разум человека и избавить все народы от мрака религиозного заблуждения. Труды Уиклифа взволновали сердца Гуса, Иеронима, Лютера и многих других. Это была заря Реформации.
Мартина Лютера, по природе активного, пылкого, принципиального человека, можно по праву назвать самой сильной личностью Реформации. Как никому другому, ему удавалось возвращать людей к Священному Писанию и великой евангельской истине об оправдании верой, и в то же время он разоблачал несостоятельность учения о спасении посредством добрых дел и личных заслуг.
Заявляя, что единственным авторитетом для верующих людей должно быть Священное Писание, Лютер направлял их взор к небесам, ко Христу как их единственному Ходатаю и Спасителю, а не к человеческим делам, священникам и таинствам. Он говорил, что делами невозможно облегчить тяжесть согрешения или избежать наказания. Только искреннее покаяние перед Богом и вера во Христа может спасти грешников. А поскольку Его благодать является даром и дается безвозмездно, купить ее нельзя. Поэтому не индульгенции дают людям надежду, а пролитая кровь распятого
Подобно тому, как археологи находят сокровища под грудами вековых наслоений, так и Реформация извлекла на свет давно забытые истины. Заново был открыт великий евангельский принцип — оправдание верою, равно как и понимание примиряющей жертвы Иисуса Христа, принесенной раз и навсегда, и признание полноты и достаточности Его посреднического священнического служения. Был положен конец многим небиблейским учениям и обрядам, таким, как молитвы за умерших, почитание святых и мощей, вера в таинство мессы, культ поклонения Марии, чистилище, епитимья, святая вода, целибат (безбрачие) духовенства, четки, инквизиция, пресуществление, соборование и неприкосновенность предания.
Протестантские реформаторы практически единодушно признавали, что папство — это и есть та самая система, которая образно представлена в пророчествах «человеком греха» и «маленьким рогом» и которая должна была преследовать истинный Божий народ в течение 1260 лет (Откр. 12:6, 14 и 13:5) перед Вторым пришествием [117] .
Учение о том, что Библия и только Библия является мерилом веры и нравственности, становится основополагающим учением протестантизма. Реформаторы провозгласили, что все человеческие традиции должны быть подчинены окончательному и высшему авторитету Священного Писания. В вопросах веры никакие авторитеты — будь то папа, соборы, отцы Церкви, цари и ученые — не должны господствовать над совестью. Это было настоящее пробуждение христианского мира от сна заблуждений и невежества, и в результате во многих странах была провозглашена религиозная свобода.
117
Froom, Prophetic Faith of Our Fathers, vol. 2, pp. 528–531.
Реформация остановилась на месте
Реформация христианской Церкви в шестнадцатом столетии была еще далеко не полной. Реформаторы сделали многое, но не все истины, забытые за период отступничества, воссияли вновь. Христианство вышло из кромешного мрака, но все еще оставалось в тени заблуждений. Реформаторы сокрушили железную власть средневековой Церкви, дали Библию миру и восстановили первоначальный смысл Евангелия. Но при всем том они не смогли открыть другие важные истины, такие, как крещение посредством погружения, бессмертие, которое будет даровано Христом при воскресении праведных, учение о седьмом дне как библейской субботе и другие (см. главы 7 , 14 , 19 , 25 этой книги), все еще остававшиеся в тени. Вместо того чтобы продолжать дело Реформации, ее сторонники остановились на достигнутом. Они сосредоточили свое внимание на словах и мнениях реформаторов, а не на Священном Писании. Лишь немногие увидели новые истины, но большинство отказалось пойти дальше того, чему верили первые реформаторы. В результате протестантизм выродился в формализм и догматизм, а заблуждения, от которых следовало отказаться, прочно обосновались в Церкви. Пламя Реформации постепенно угасло, и протестантские Церкви сами стали холодными, формальными и нуждались в реформе.
В эпохе, последовавшей за Реформацией, было много внешней религиозной активности, но мало истинного духовного прогресса. Фредерик В. Фаррар (Farrar) писал, что в этот период «свобода была заменена рабством; вселенские принципы — жалкими крохами; истина — догматизмом; независимость — традицией; религия — системой. Живое благоговение перед Писанием уступило место мертвой теории инспирации. Сердечная искренность превратилась в незыблемое единообразие, а живая мысль — в словесные баталии» [118] . И хотя «Реформация сокрушила свинцовый жезл старого догматизма» [119] , протестантские Церкви насадили новый догматизм. Роберт Грант (Grant) назвал этот новый догматизм «таким же непоколебимым, как любое средневековое богословское утверждение» [120] . Протестанты «практически связали себя рамками существовавших тогда исповеданий» [121] .
118
Там же.
119
Там же.
120
Robert M. Grant, A Short History of Interpretation of the Bible (Philadelphia, PA: Fortress Press, 1984), p. 97.
121
Farrar, p. 361.