В начале было Слово. Проповеди
Шрифт:
Столь безотрадная картина имеет место потому, что большинство людей искусства не стяжали чистоты души, а значит, не могут ясно видеть Божественные смыслы в мире и в жизни. Добро в их произведениях всегда бывает перемешано со злом, красота — с безобразием и истина — с ложью. Свои страсти и грехи, все уродства своей души они неизбежно привносят в свои произведения и передают это другим людям — своим зрителям, слушателям и читателям. И в конечном итоге еще неизвестно, чего больше бывает от такого искусства — хорошего или плохого.
За данный талант человек должен благодарить Бога, давшего его, и должен помнить, что за использование таланта придется обязательно
Поистине красота, как писал Достоевский, это страшная вещь, — там диавол борется с Богом, и поле их сражения — сердца людей. Чтобы нам не оказаться в этой борьбе на стороне диавола, требуется многое внимание и большая ответственность за свое творчество, требуется чистота души, которую дать может только жизнь по заповедям Христа. Ибо всякая красота, по словам святых отцов, должна быть непременно помазана Духом Божиим, а без этого помазания на ней неизбежно лежит печать тления. Помазание же Духом возможно только тогда, когда Этот Дух пребывает в самом художнике. Ведь Дух Святой, вселившись в человека, освящает не только его самого, но и всю его деятельность, в том числе и деятельность художественную. И потому именно вселения Духа прежде всего должны искать творческие люди, именно эту цель им всегда нужно иметь перед собой. Аминь.
34. О духовном росте
Все мы, православные христиане, призваны к духовному росту, к тому, чтобы восходить, по словам святых отцов, от силы в силу по лестнице духовного совершенства. Однако нам нужно помнить, что духовный рост совершается не быстро и не легко. Вот что говорит преподобный Макарий Великий: «Как зародыш в матерней утробе не вдруг делается человеком, но постепенно принимает человеческий образ, и рождается, впрочем, несовершенного еще возраста человеком, но сперва многие годы растет и потом становится мужем; а также и семена ячменя или пшеницы не тотчас, как только брошены в землю, пускают корень, но когда пройдут холода и ветры, тогда уже в должное время дают от себя стебли; и кто садит грушу, не тотчас собирает с нее плод; так и в духовном, где столько мудрости и тонкости, постепенно возрастает человек и приходит в мужа совершенна, в меру возраста, а не как утверждают другие, будто бы сие то же, что совлечься и облечься».
Для духовного роста необходимо многое терпение и многие труды. Пример преподобного Макария очень наглядный: в нашей обычной жизни полноценный взрослый человек не вдруг появляется в мире, но растет и развивается долгие годы. Сначала он возрастает в утробе матери, потом рождается на свет младенцем, потом еще долгое время он растет, крепнет, набирается сил, учится всему необходимому, приобретает опыт. Сколько трудностей, болезней, трудов, многообразных испытаний, борений и скорбей он должен перенести, сколько всего узнать и запомнить, сколько усвоить уроков и наставлений, прежде чем станет совершенным мужем, полноценным членом человеческого
Точно так же и духовное развитие совершается во многих трудах, борениях и бранях. Чтобы подняться по лестнице христианского совершенства, нужно успешно пройти через различные испытания, сдать многие экзамены, одержать нелегкие победы. Своей душой нужно непрестанно заниматься, и ее христианский рост должен стать для нас предметом серьезной озабоченности. Сама по себе душа, если ее не возделывать, расти не будет. Беда наша в том, что мы, как правило, очень мало времени уделяем всему, что касается души, ее внутренней жизни и здоровья. Несравненно больше времени и сил людям свойственно посвящать не бессмертной душе, а телесным, материальным и суетным мирским предметам.
Так оно, наверное, было и всегда, во все времена. Еще древнегреческий философ Диоген — тот самый, который жил в бочке, — глядя на жизнь современного ему общества, немало удивлялся, что люди соревнуются в том, кто кого столкнет пинком в канаву (была тогда такая игра в Греции), но никто не соревнуется в искусстве быть прекрасным и добрым; что грамматики изучают бедствия Одиссея и не ведают своих собственных; музыканты ладят струны на лире, но не могут сладить с собственным нравом; математики следят за солнцем и луной, а не видят того, что у них под ногами; риторы учат, как правильно говорить, и не учат, как правильно поступать…
То есть сограждане Диогена, в том числе люди как будто бы ученые и мудрые, занимались чем угодно, только не тем, что для человека важнее всего — своей душой. Правда, эти люди имели оправдание — они жили до Рождества Христова и были язычниками. Они не знали небесной Евангельской истины, и потому им ничего другого не оставалось, как посвятить себя всецело земле. Небо было для них еще закрыто. Но для нас, христиан, такого оправдания уже нет. Мы владеем полнотой истины, нам дано Евангелие, Воскресение Христа открыло нам небо, и если после этого мы все равно упорно выбираем землю и ей посвящаем свою жизнь, то чем мы сможем оправдаться перед Богом? А ведь, увы, мы тоже очень часто, подобно древним язычникам, оказываемся целиком опутанными земными попечениями, так что ни для чего духовного у нас просто не остается ни времени, ни сил.
Попробуем задать себе вопрос: какой процент нашего времени мы посвящаем духовным занятиям? Если духовные занятия ограничиваются у нас чтением утренних и вечерних молитв в их полном объеме, то это составляет приблизительно тридцать — сорок минут, то есть около пяти процентов дневного времени. Если мы к молитвам присоединяем еще чтение Псалтыри, Евангелия и Апостола, то процент этот несколько больше — семь процентов от времени бодрствования. Таким образом, простой подсчет показывает, что даже люди церковные девяносто три — девяносто пять процентов своего времени отдают на земные дела и мирскую суету…
Как тут не вспомнить удивление Диогена, когда, например, видишь, что люди могут часами разговаривать о футболе, о курортах, о кинозвездах, об автомобилях и шинах, о том, что происходит в двигателе и как сделать его работу идеальной. А о том, что происходит в их собственной душе, что творится в них самих, — об этом они совершенно не задумываются и не вспоминают. Между тем душа наша часто находится в состоянии запустения и нуждается в капитальном ремонте не меньше чем какой-нибудь старый, ржавый и разбитый автомобиль.