В начале пути

Глушановский Алексей Алексеевич

— Молчу, начальник, — успокаиваю его.

Зачехлили поклажу маскировочной накидкой, приторочили мне на горб и отправились в сторону Лелева. Туда должна будет прилететь «вертушка».

Идти с таким хабаром, даже в экзоскелете, не подарок. Интересно, а дошел бы я в одиночку, как намеревался? Кажется, моя затея изначально была бредовой. Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.

Мысль о сдаче тайника пришла в тот момент, когда военсталы стали спорить: сейчас меня в расход пустить или после того, как доведу их до Лелева. В голове почти мгновенно созрел план дальнейших

действий. Нужно было только крепко заинтересовать вояк, что я и сделал, показав им камушек на пятьдесят карат. Впечатлило ребят — это вам не «бриллиант» для ширпотреба из местного ювелирного. Они его даже в пластиковую бутыль с водой кидали для проверки. А все остальные их действия можно было просчитать, не будучи великим психологом. Жаден человек, как ни крути. Если уж за пару-тройку артефактов отправляют сталкеров к праотцам, то за такой куш драчка неизбежна. А чем заканчивается драка при наличии оружия, в Зоне давно известно.

Дошли до точки сбора. Маячок капитан включил, вертолет вылетел, будем ждать. Военстал хотел было снова в экзоскелет облачиться, да понял, что в одиночку ему не справиться, а я помогать не собирался. Вдобавок ко всему оружие бесхозным останется. Так и сидим.

Он признался, что подумывает: не отпустить ли меня на все четыре стороны. Добряк нашелся! Без снаряги и оружия здесь и часа не проживешь. Слышится шум вертолета, вот и близится развязка. И тут мне в голову приходит очередная гениальная глупость. Капитан называет в микрофон шлема позывной.

Я выхожу из-за валунов, машу рукой. Летуны для страховки делают круг над площадкой, садятся, движок не глушат. Груз на спину, идем к «вертушке». Я ускоряю шаг, военстал начинает отставать, теперь потанцуем. Делаю рывок и с криком: «Засада, бандиты!», запрыгиваю в нутро вертолета. Мой «напарник»- военстал делает последнюю в своей жизни ошибку, решив стрелять мне в спину. Пулеметчик предсказуемо реагирует на человека в гражданском костюме «Сева», направившего автомат в его сторону. Тело капитана еще падает, когда «вертушка», подняв хвост, начинает набирать высоту.

Вот, кажется, и все. АКСу в моих руках, выуженный из кучи амуниции, сваленной на полу борта, вселяет надежду на положительный результат предстоящих переговоров с летунами. Через пять минут экипаж получил подтверждение от погранцов, и договоренность между нами достигнута.

— Вы, ребята, через речку перебросьте, а там меня уже ждут. Я не жадный, здесь на всех хватит, и еще останется. А легенду вашего исчезновения любую придумаем, начальство во все поверит, это же Зона…

А поутру они проснулись…

Бог создал человека, человек — Зону… А может и не бог, да и Зона сама себя создала? И сразу сказала свое слово: человеку здесь места нет! Но плохо она знала людей. На двери висит табличка: «Не входить, опасно для жизни!»? Так надо заглянуть за эту дверь и посмотреть, а что там такого страшного?! Что за умник тут таблички вешает, да кто он такой, чтобы запрещать! Заглянул народ, осмотрелся. Да, опасностей хватало, но жизнь, вообще, штука для здоровья вредная. Так и прижились людишки, освоились в Зоне. И потекла жизнь своим чередом: вылазки вглубь опасных территорий, небольшой отдых по возвращении (для

тех, кому повезло вернуться), и снова — в Зону. Но про праздники не забывали, — как же без них? — и расслаблялись тогда сталкеры по полной программе.

* * *

Гвоздь стоял около «долговцев», охранявших вход на свою территорию, и задумчиво смотрел на ель. Весь день его не оставляла мысль о том, что что-то они упустили. И только теперь до него дошло — ёлка! Выпить есть, закусить тоже, а про главный атрибут праздника как-то забыли. Одичали, что-ли, в этих краях?

— Ты чего застыл, сталкер? Шагай дальше, если дел к нам нет. — сказал старший поста.

— Да есть дело, есть! Вам эта ель не мешает? Из-за неё ведь ни черта не видно, — начал издалека Гвоздь. — Я бы её спилил, чтобы обзор не закрывала.

— Экий ты заботливый, я погляжу, — «долговец» хитро прищурился. — Лень за «Росток» идти, так и скажи. Ну да ладно, пили-руби, всё равно Воронов приказал её выкорчевать. Только уговор — на праздник пригласите, мы как раз в 23.00 меняемся.

— Какой базар, начальник, считай уже пригласил! — воскликнул сталкер. — Сейчас только за инструментом слетаю…

* * *

Кэп взглянул на часы и пробормотал:

— Где этого олуха носит, половина одиннадцатого уже!

Вдруг все сталкеры, а их собралось здесь не менее дюжины, дружно загомонили:

— Вот это дело! Ай, да Гвоздь! Молодец, братуха!

Обернувшись, Кэп увидел долгожданного напарника, ввалившегося с огромной елью:

— Мужики, помогайте! Еле допёр её.

Когда ель была водружена посреди помещения, возник закономерный вопрос: а чем её наряжать? Почесав в затылке, один из сталкеров, — дед Мироныч, — покопавшись в котомке, достал «вспышку».

— Да ты что, дед, она же фонит!

— Ну и что. — пожал плечами Мироныч. — у нас вон полный стол антирада сорокоградусного стоит!

Осознав, что в словах деда есть определенный смысл, все начали дружно копаться в своих запасах. Мироныч, будучи дотошным до неприличия, — сказывалось бухгалтерское прошлое, — записывал: кто что дал. Так к полуночи ёлка засверкала разными цветами. Сталкеры радовались как дети — настоящая, «зоновская» ёлка получилась.

Вскоре и «долговцы» подтянулись, не «пустые», само собой, и началось веселье.

Пили за Новый Год, за Удачу, за друзей, родных, погибших… Много поводов для тостов нашлось. Самые стойкие пости до утра дотянули, но и их, в конце концов, срубило…

Проснувшись, Гвоздь огляделся по сторонам: вокруг, прямо на полу, вповалку спал народ. «Эх, славно погуляли, — подумал он, — похмелиться бы!»

Встав, он стал осторожно протискиваться к столу, — вдруг чего осталось, — как вдруг остолбенел. Артефактов на ёлке не было! Недолго думая, он стал тормошить Кэпа и остальных сталкеров:

— Братва, просыпайтесь, нас обнесли!

Выяснилось имя вора быстро — бармен помог. Оказывается, после полуночи зашел к нему дед Мироныч, показал список артефактов и спросил: сможет ли торговец сразу деньги отдать? Тот прикинул и сказал — тащи! Мироныч пояснил, что утром принесет товар, когда все уснут, мол светиться неохота. Так и продал гирлянды новогодние старый плут.