В неге светлых чувств
Шрифт:
Через несколько минут Пиа сидела рядом с Себастьяном в его спортивной машине.
За обедом они узнали, что оба любят подводное плавание. Большую часть времени Себастьян работал за пределами Мадрида, но отдыхал в Валенсии в детстве и хотел бы поселиться в тех местах, когда женится. У его матери был питомник породистых собак, и Себастьян забрал себе оттуда неперспективного щенка. Он признался, что совершенно избаловал малыша. Это откровение заставило мать Пиа выдавить из себя вежливую улыбку, в то время как Пиа испытала слабую надежду.
– Мне очень жаль, – снова извинилась она. – Мне всю неделю не по себе, я была вынуждена отменить обед.
– Ну что ж, в болезни и в здравии, верно?
У Пиа не хватило бы наглости обмануть этого мужчину, если бы она была беременна от другого.
– Себастьян, я думаю, не стоит так гнать.
Он снял ногу с акселератора, мгновенно насторожившись.
– О, ты хочешь сказать… – Он взглянул на нее, затем резко свернул на обочину и остановил машину. – Я сказал что-то, что тебя обидело?
– Нет, совсем нет. Но что-то произошло, что заставляет меня думать, что будет лучше отложить обсуждение наших планов до нового года.
Пиа пыталась изобразить вежливую улыбку, но чем дольше он вглядывался в ее лицо, тем более виноватой она себя чувствовала.
Себастьян откашлялся и осторожно заговорил:
– Ты, должно быть, удивишься, если услышишь, что вряд ли что-то может заставить меня отказаться от наших планов.
Она облизнула онемевшие губы.
– Ты не понимаешь, насколько серьезными могут быть причины.
– Я думаю, что понимаю.
Пиа хотелось рыдать.
– Моя семья очень хочет этого союза, Пиа. Какие-то факты из истории моей семьи достаточно неоднозначны, с чем тебе необходимо будет смириться. Совместные обоюдовыгодные решения и защита друг от друга – вот цель такого рода браков. Пожалуйста, расскажи мне обо всем, что ты рассматриваешь как препятствие для отношений. Я совершенно уверен, что смогу это принять.
Пиа хотела взглянуть на Себастьяна, не в силах поверить, что он захочет взять ее замуж с ребенком от другого мужчины, но он взял ее за руку и с уверенностью сжал ее.
Она вздохнула и слабо улыбнулась.
– Позволь мне позвонить тебе позже на этой неделе. Мне нужно время, чтобы подумать.
– Конечно.
Себастьян отвез ее домой. За это время она перепроверила даты своего цикла и набрала номер телефона жены брата.
Час спустя Пиа была на полпути к побережью. Она остановилась у придорожной аптеки и купила тест на беременность. Затем пошла с ним в туалет автозаправочной станции, а после долго неподвижно сидела в машине, пытаясь осознать тот факт, что она была беременна.
Самое нелепое в ее истории было то, что она понятия не имела, кто был отцом ребенка.
Именно поэтому она хотела увидеть Поппи.
Она завела машину и поехала на место преступления.
Полчаса взаимного общения с двухлетней племянницей немного восстановили ее
Несмотря на обстоятельства, Пиа с нетерпением ждала материнства. Она не была такой равнодушной практичной женщиной, как ее мать, хотя она знала, что Ла Рейна строго осудит ее за проявление привязанности к своему ребенку. За это она часто ругала Сорчу и Поппи, и Пиа все еще помнила, как мать упрекала ее няню за то, что та обнимала Пиа.
«Не балуй ее. Она станет зависимой».
– Ты пойдешь с няней, пока я поговорю с твоей мамой? – спросила Пиа Лили.
Лили яростно обняла ее за шею и по-английски сказала:
– Я тебя люблю!
Глаза Пиа наполнились слезами, когда маленькая девочка махнула на прощание и вышла из комнаты.
Скоро и у нее будет такой человек, который будет говорить ей эти слова.
– Думаю, у меня есть несколько хороших идей, – сказала Поппи, когда они вошли в гостиную. – Я делаю альбом для Рико на Рождество. Я не знаю, что еще подарить человеку, у которого есть все.
Рико, брат Пиа, оказался в бедственном положении после того, как его короткий первый брак закончился трагедией. Затем он выяснил, что Поппи родила от него ребенка и воспитывала дочь самостоятельно. С тех пор как он нашел их, он снова стал терпеливым, заботливым старшим братом, готовым защитить ее от бед.
– Кофе или вино? – предложила Поппи.
Пиа запнулась, поняв, что ей нельзя пить алкоголь и кофе, скорее всего, тоже.
– Я пришла с обеда у мамы. Пока ничего, спасибо.
– Это она что-то говорила об аукционе? Поэтому ты здесь? – Поппи поморщилась, сев на диван. – Когда ты сказала, что хочешь спросить меня об аукционе, я подумала, что тебе нужна карта аукциониста.
Она взяла карту со стола.
– У меня проблемы, Пиа?
– Нет. Но мне бы хотелось посмотреть на нее, если ты не возражаешь.
Пиа положила карту в карман.
– Нет, мама очень рада, что ты побила рекорды по сбору средств, даже если она не согласна с твоими методами.
– Из-за картины, – вздохнула Поппи, опуская плечи.
– Я имею в виду костюмы. Мать думает, что такие вещи – просто обман, введение в заблуждение. О чем ты говоришь? Какая картина?
– Та, что с чердака. Молодая женщина. Она причина, по которой я собрала так много денег. Один участник заплатил огромную сумму.
– Я помню это. Кто купил картину? – Пиа затаила дыхание.
– Это проблема. Я не знаю.
– Аукционист не сказал тебе?
– Нет, он не стал мне говорить! – категорично сказала Поппи. – Я старалась! Предыдущий владелец был расстроен и хотел знать имя нового обладателя картины.
– Барон Гомес?
– И его брат, да. Ты их знаешь?
– Только немного слышала о них. У них не очень хорошая репутация.
Семья Гомес переживала тяжелые времена после смерти барона-отца. Один брат был любителем женщин, другой – игроком. Оба мало что смыслили в бизнесе.