В ночь большого прилива (сборник)
Шрифт:
— Кто такой Великий Канцлер?
Валерка усмехнулся:
— Га Ихигнор Тас-ута, Отец и Защитник Города и всех степей и гор до самого Океана.
— И этот… Отец и Защитник… он за кого?
Валерка опять усмехнулся:
— За кого… Он слишком велик. Он скорбит о раздорах и горюет о погибших. А предводители разных цехов и общин режутся, чтобы получить повыше звание в свите Великого. И все клянутся в любви к нему и к народу… А люди гибнут.
— Так какого же черта этот Канцлер, если он горюет и скорбит, не наведет
— А зачем? — с горечью произнес Валерка. — Все идет, как предписано. Сказано в Книгах Белого Кристалла, что будет время… как его… да, Эра Багровых Облаков. И будут бои, которые необходимы, чтобы победила Истина. А потом придет Время Синей Воды, и народ заживет счастливо и мирно при мудром правлении великого Га Ихигнора. А когда настанет Время Второго Рассвета, Га Ихигнор Тас-ута, сотворивший счастье, уйдет на покой, передав знаки власти юному Хозяину Света и Ветров, который еще не родился…
— Что за молитву ты прочитал? — спросил я. — Что за бред?
— Ты не знаешь еще… — откликнулся Валерка. — Это не бред. Этому верят все… Говорят, что лет двести назад Большой Звездный Мастер — самый главный ученый — сумел победить время и побывать в глубине будущего. Он записал все, что должно случиться на много веков вперед. Получились целые книги…
— Книги Белого Кристалла?
— Да… По ним можно узнать заранее, что случится в этом мире.
— Скучно так жить, — сказал я.
Валерка пожал плечами.
— Чушь какая-то, — сказал я.
— Может быть, — откликнулся Валерка. — Но понимаешь… Все, что известно заранее, в самом деле случается: битвы, пожары, открытия ученых. И хорошее, и плохое.
— Но если плохое известно заранее, можно постараться его победить! Можно предупредить несчастье! Ведь, наверно, для того и написаны книги!
Валерка вздохнул:
— Здесь говорят: “От написанного не спрячешься”. И мудрый Канцлер учит жить, как велят Книги.
— Зачем?
— Ну, послушай, — как-то очень по-детски сказал Валерка. — Я же еще не взрослый, я сам не понимаю. Все это случилось без меня. Мне рассказал про это Звездный Мастер из Северной башни, мой друг… Он все знает…
Я вспомнил шесть фонариков у Стены…
— Если все известно наперед, то и про тех барабанщиков знали? Что их убьют…
Валерка вздрогнул. Глаза у него стали большие и очень темные.
— Не знаю… Я не думал, — тихо сказал он. — Ну… ведь, наверно, не о каждом написано, а только о больших событиях.
— А Стена — маленькое событие?
Он медленно опустил голову.
Потом оттолкнулся от перил и пошел к башне. И, не оглядываясь, сказал:
— Все было ясно, когда я был трубачом…
Мне стало жаль Валерку. И чтобы отвлечь его от грустных мыслей, я пошел следом и спросил:
— А чего этот офицер так величал тебя: “Светлый Рыцарь… Спаситель”?
Валерка не обернулся, но я почувствовал его улыбку.
— Ну, помнишь, я рассказывал?..
— Значит, ты спас Город…
— Так говорят…
— Выходит, ты знаменитость?
— А толку-то… — сказал Валерка.
11
Снова площадь. Очень ровная, покрытая шестиугольными плитами. И окружали ее не дома, а узловатые деревья, на которых, как фонарики, светились под луной желтые цветы.
Посреди площади, за круглым каменным барьерчиком, в окружении громадных медных колес и рычагов блестел большой стеклянный цилиндр с прозрачными шарами на концах. Он был подвешен на оси за середину к двум узорчатым столбам. Вся эта машина казалась ростом с двухэтажный дом, а сам цилиндр напоминал громадные песочные часы, только внутри был не песок, а вода: она тонкой струйкой бежала из верхнего шара в нижний — совсем уже полный.
— Часы? — спросил я.
— Да.
— Очень уж большие.
— Время — вещь серьезная, — сказал Валерка. — Это главные полуночные часы. Им двести лет, и они никогда не ошибаются. Их строил Большой Звездный Мастер.
Отражения луны горели на стеклянных шарах нестерпимо яркими огоньками. Я мигнул и посмотрел в сторону, на темные деревья. В глазах плавали круглые зеленые пятнышки. Но сквозь них я все равно увидел гвардейцев. Они стояли всюду, замыкая проходы между стволами. Молчаливые и неподвижные. Тускло блестели их медные шлемы.
— Смотри-ка, — шепотом сказал я.
Валерка — молодец. Он не дрогнул. Только трофейную шпагу переложил из левой руки в правую.
А меня даже замутило от предчувствия беды: их была целая рота, никакое фехтование не поможет, сомнут и скрутят. Но говорить я старался беззаботно:
— Будет свалка?
— Здесь не будет, — сказал Валерка. — На этой площади никто не смеет драться. Говорят, что Канцлер очень редко спит, а вон его окно.
И Валерка указал куда-то вверх.
Я увидел темную башню, самую высокую из всех. Под карнизом ее острой крыши неярко горел оранжевый квадрат. Словно странное четырехугольное светило поднялось над площадью.
— Он там живет, этот ваш Канцлер?
Валерка кивнул.
Я на минуту забыл о гвардейцах: простая до удивления мысль словно тряхнула меня.
— Послушай! Там крутые и длинные лестницы! А если однажды Канцлер поскользнется и сломает шею? Вдруг?! Ведь всякое случается! Как тогда быть с Эрой Синей Воды и всякими другими? Все предсказания полетят к чертям!
Валерка глянул удивленно.
— Ну… значит, не поскользнется и не сломает… А вот нам сейчас могут шеи сломать, если попытаемся выйти с площади.