В Ночь Седьмой Луны
Шрифт:
– И мне приснилось, что кто-то вошел ко мне и взял меня на руки; потом куда-то понесли, понесли... и я очутился в незнакомой стране, там была лошадь, с всадником, и на его голове была корона, такая вся блестящая.
Днем, когда я сидела в своей комнате, раздался стук в дверь. Я откликнулась, и в комнату вошел Принцштейн.
– Вас ждет карета внизу, мисс Трант. Герцогиня прислала записку с поручением отвезти вас в Земельный дом. Сегодня она собирает там всех, кто будет помогать ей в госпитале.
– Я ничего
– Записку прислали раньше, и я попросил Фриду сказать вам. Думаю, фрау Грабен куда-то ее услала, и она, должно быть, забыла вам сказать. Надеюсь, вы не рассердитесь на нее. Она очень нервная, и пожар в башенной комнате на нее очень подействовал. Она ходит сама не своя.
– Я понимаю, конечно, но я не готова.
– Возможно, вы соберетесь как можно быстрее, мие Трант. Не хотелось бы заставлять ждать ее светлость.
Предстоящая встреча с этой женщиной насторожила меня. Но на этот раз там будет много людей – ее помощники. Я знала, война может разразиться с минуты на минуту. Теперь она казалась неотвратимой, и Вильгельмине, естественно, хотелось как можно скорее приготовить госпиталь к приему раненых.
Я сменила платье и причесалась. Мне хотелось выглядеть как можно привлекательнее, это придало бы мне больше смелости в присутствии женщины, считавшей себя женой Максимилиана.
Через четверть часа после того, как Принцштейн постучался в мою дверь, мы ехали к Земельному замку. Проехав город, мы пересекли долину и оказались на той стороне горного склона. Здесь стоял золотистого цвет замок, уступавший по размерам Клоксбургу, но уютно расположившийся на склоне горы в сосновой роще, проехали через ворота во двор замка.
Проходя мимо Рыцарского зала, я увидела, что он уже переоборудован в госпитальную палату.
Принцштейн ввел меня в небольшое помещение, центре которого стоял стол, окруженный стульями, столе стояли бутылка вина, несколько стаканов и тарелка с пирожными.
– Кажется, я совсем не опоздала.
– Ее светлость и другие дамы еще не прибыли. Или, возможно, они осматривают другие помещения замка. Оборудование привозят ежедневно. Ее светлость поручили мне предложить вам прохладительные напитки.
– Благодарю вас, мне хотелось бы дождаться других приглашенных.
– Ее светлость приказала угостить вас немедленно по прибытии. Ей не понравится ваш отказ. Это вино из погребов Кларенбока. Она высоко ценит его, и предупреждаю вас, ей нравится, когда это вино хвалят. Уверен, она – спросит ваше мнение о нем. По ее мнению, оно лучше французских вин или из долины Мозеля.
– Я все-таки подожду. Принцштейн наполнил стакан.
– Только попробуйте, – сказал он, – и, увидев герцогиню, похвалите его аромат.
Я сделала маленький глоток и не нашла ничего особенного. Он предложил мне пирожные. Они ничем не отличались от пирожных, которые фрау Грабен поглощала в огромном количестве,
Принцштейн завел разговор о скором начале войны, о том, что его призовут в солдаты, наступят новые времена, и об ужасах войн вообще.
Он оставил меня допивать вино и удалился, сказав, что пойдет взглянуть, приехали ли остальные. Через несколько минут Принцштейн объявил, что ее светлость только что прибыли, и отправились прямо в комнаты в верхней части замка, предназначаемые для легкораненых, и она желает, чтобы я присоединилась к ней и ко всем остальным.
Принцштейн шел впереди. Мы поднялись по широкой лестнице на площадку и продолжили путь по – винтовой лестнице. Все это очень напоминало Клоксбург, и комната, куда я вошла, напоминала комнату в башне Клоксбурга.
Вильгельмина была там, к моему удивлению, в одиночестве. В ее облике что-то изменилось. Она была все, также холодна, как и в прошлый раз, но в ней чувствовалось какое-то возбуждение, которое она старалась подавить.
– А, мисс Трант! Очень любезно с вашей стороны приехать так быстро.
– Я боялась заставить вас ждать. Насколько мне известно, вы собираете здесь людей для помощи в госпитале.
– Кое-кто уже здесь и сейчас подойдет. Возможно, пока вы ждете, стоит полюбоваться пейзажем из этого окна. Вот эта дверь ведет в маленькую башню. Ее называют Кошачьей. Думаю, вы уже видели такие башни. Из них на нападавших сбрасывали кипящее масло и снаряды, звуки от их падения напоминали вопли кошек. Я уверена, мисс Трант, вы это представляете.
– Да, конечно.
– Вид отсюда изумительный, не правда ли? Прямо: вниз по склону горы в долину. Вам не приходило в голову, каково выпасть отсюда прямо вниз... навстречу смерти?
– Нет, никогда не думала об этом.
– Неужели? Это путь к смерти. Вы знаете, конечной легенду о Клоксбурге. Много лет назад девушка выбросилась из окна замка. Эту комнату считают населенной привидениями.
– Да, я знаю эту легенду.
– Да, вы хорошо знаете Клоксбург и лишены предрассудков. Вы практичны, и такой тип людей мне, потребуется в госпитале, я уверена. Та девушка убила себя, узнав, что ее обманули – фальшивый брак с одним из герцогов. Ее можно понять в какой-то степени. А вы могли бы ее понять, мисс Трант?
Она стояла очень близко, устремив на меня проницательный взгляд холодных глаз, и во второй раз у меня возникло тревожное чувство опасности, грозящей мне. Я ухватилась за каменный парапет. Она перевела взгляд на мои крепко сжатые пальцы.
– Сегодня необычный день, – сказала она. – Не чувствуете? Очень влажно. Вас не клонит ко сну?
Я ответила, что, напротив, сна ни в одном глазу.
– Давайте присядем. Мне надо кое-что вам сказать.
Я с облегчением отошла от парапета. Вильгельмина села за стол и жестом пригласила меня садиться.