В Нью-Йорк за приключением
Шрифт:
– Да, – подытожил Гибсон. – Вот так. И еще круче. Круче, дорогуша.
Все дружно посмотрели на него.
– Э… дорогуши, – поправился Гиб и улыбнулся девушкам. Но смотрел он только на Хлою.
И тут из приемной донесся шум голосов. «Туда нельзя!», а следом: «Нет, можно. Я опоздала!»
Дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Таша, очень известная модель, с которой Гибсон много раз работал.
– А, Гибзон, прости! Это такзи! Оно сломалось! Этот такзист! Он заяфил, что не отпустит меня, пока я не заплачу!
Во время всего этого гневного монолога Таша срывала с себя одежду. Сначала обтягивающий топ, затем крохотный лифчик. Резкий взмах ноги, и босоножка упала на пол. За ней последовала вторая. Таша расстегнула мини-юбку и стянула ее с узких бедер.
– Я же гофорю, эти полицаи ничего не понимают! – Она взмахнула трусиками для пущего эффекта и улыбнулась Гибсону. – Начинаем, да? Я готова!
Наступила мертвая тишина. Гибсон стоял, разинув рот.
Он отвернулся от Таши, обнаженной, прекрасной и совершенно не дрожащей, и посмотрел на окружающих ее женщин.
Его взгляд перемещался с одного тела, на другое. С одного лица, на следующее. Они смотрели на него, затем друг на друга. Судя по их взглядам, они делали то же самое – считали.
Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть.
Гиб снова взглянул на Хлою. Дрожащую. Испуганную. Краснеющую. Семь.
А вместе с Ташей…
Восемь.
Восемь?
– Минуточку, – сказал Гибсон. – Тут что-то не так. Если здесь должна быть Таша…
– Естестфенно, я должна быть здесь!
Гибсон продолжил:
– Значит кто-то тут лишний.
Все дружно повернулись к Хлое.
Она закрыла руками грудь и юркнула за стол. Ее лицо и все тело стало таким же багровым, как волосы Таши. Весь ее прежний румянец ни в какое сравнение не шел с тем, что случилось сейчас.
– Ты не модель. – Гибсон окинул ее обвиняющим взглядом.
– Модель? Конечно, нет!
Этого он от нее не ожидал. Он полагал, что она проникла сюда обманом, желая прославиться, пытаясь воспользоваться подвернувшейся возможностью. Такое уже случалось.
Ее откровенный ответ сбил его с толку. Если она не модель, то какого черта делает здесь и зачем раздевалась?
– Кто ты?
– Я же сказала. – Казалось, она в отчаянии. – Я Хлоя. Хлоя Мэдсен. Твоя сестра прислала меня…
– Моя сестра? Тебя Джина прислала?
Она кивнула головой. Гиб заметил, что ее груди, прикрытые ладонями, качнулись тоже. Он закрыл глаза.
Открыв их снова, он увидел, что Хлоя успела схватить один из халатов, наваленных кучей на столе, и надела его.
– Да. Меня Джина прислала. Чтобы я работала с тобой.
– Помощницей, – повторил Гиб.
– Да, – решительно подтвердила Хлоя. – Она сказала, что ты согласился. Разве нет?
О, Боже! Гиб скрипнул зубами.
– Наверное, – процедил он.
– Всего лишь… наверное? – удивилась Хлоя.
– Ну ладно, я согласился, – буркнул Гиб.
Но только потому, что соглашался с любыми предложениями Джины. Он был перед ней в долгу. Их родители погибли, когда Гибу было тринадцать лет, а Джине двадцать. Она поставила его на ноги, ради него бросила колледж, а позже оплатила его учебу в университете. Она заботилась о нем и поддерживала на протяжении всей его жизни.
Он ни в чем не смог бы ей отказать.
Но иногда, в особых случаях, он давал ей понять, что не хочет делать то, о чем она просит. И она не настаивала.
До сих пор.
Разозлившись… на Джину, на Хлою, на себя, или на всех вместе, Гиб воскликнул:
– Но если ты собиралась работать моей помощницей, какого черта тебе понадобилось раздеваться?
– Ты же сам мне приказал!
Так просто? Гиб изумленно уставился на нее.
– То есть, если бы я вывел тебя на улицу и сказал: «Снимай одежду, Хлоя Мэдсен», ты бы подчинилась?
– Конечно, нет! – Ее лицо, к некоторому удовольствию Гиба, стало еще более пунцовым. – Но, – добавила она через секунду, – Джина предупредила меня, что я должна буду делать все, что ты мне скажешь, выполнять любые твои распоряжения. – Пауза. – Относящиеся к работе.
Их взгляды встретились.
Надо отдать ей должное, она не опустила глаз. Хлоя Мэдсен была борцом и так просто не отступала.
Она тяжело дышала, и Гибсон видел, как вздымаются ее груди под мягкой ворсистой тканью. Он слишком хорошо помнил их обнаженными.
Хлоя Мэдсен не была белокожей, как большинство блондинок. Ее груди были теплого медового оттенка, с темно-розовыми сосками. Теперь она надежно прикрыла их толстым махровым халатом. Лучше бы не прикрывала.
Гиб сомневался, что ему когда-либо еще удастся увидеть ее в голом виде. И это к лучшему, – решил он, вспомнив о том, какое впечатление она на него производила.
– Почему ты взял эту дефушку? – Таша перевела взгляд с Гибсона на Хлою. – Ты не можешь взять ее! Я зедьмая дефушка! – Она подбоченилась и окинула его яростным взглядом.
– Таша… – попытался урезонить ее Гибсон.
Она бросилась ему на шею и смачно поцеловала в губы.
– Ты начнешь заново, да? Ты простишь свою Ташу?
– Да, – машинально ответил Гиб, вырываясь из ее объятий. Его взгляд снова упал на застывшую Хлою. Она все еще смотрела на него, а он смотрел на нее, не двигаясь с места.
– Гибзон, – нетерпеливо окликнула его Таша.
Он повернулся к ней.
– А?
Она топнула босой ногой.