В облаках Оорта
Шрифт:
– Все! Поблагодари и возвращайтесь.
На возвращении делать особо нечего, поэтому я выполнил все расчеты еще до того, как причалил к стыковочному узлу и соединился с основным кораблем. Не переодеваясь, прошел в ходовую рубку.
– Тащ полковник, лейтенант Максимов полет закончил, техника отработала штатно, замечаний по аппаратуре нет.
– Ну и хорошо, переодевайтесь и отдыхайте.
– Я уже подсчитал, что ответы на наши запросы придут только после нашего отхода от «горыныча».
– Умный мальчик, я это знаю.
– А его терять нельзя, потом не отмыться будет, решение принимать необходимо сейчас и здесь, а стажироваться мне придется на нем, больше некому, нас только двое.
–
– Трое, конечно, лучше, чем один, но и риск втрое больший.
– Знаю, не мельтеши, я сказал, трое пойдете.
– Я их не знаю, совсем, а там все, что угодно, может быть.
– Да зеленый ты еще, хоть и с подготовкой все отлично. Ладно, пойдем обедать, и будем решать. Филиппыч, отправляй «единичку» продолжить осмотр, замеры и образцы снял?
– Снято, в лаборатории.
– Лейтенант, снимайте амуницию, еще четыре часа до первого ответа. И подходите в столовую.
Ладно, есть, правда, не хочется, но командует на корабле он. «Гравитация» и магнитное поле на станции присутствуют, это человечество уже научилось делать, хотя гравитон еще не пойман, но имитировать его присутствие научились. На маневрах невесомость иногда присутствует, а так, ноль два «g», во всяком случае не плаваешь в воздухе и пристегиваться не надо. И жидкости ведут себя почти, как на Земле. Командир сидел в «расслабоне» за столом и о чем-то переговаривался с пятью членами экипажа. Я подошел, мне показали на такое же кресло. Пока сам возился и подстраивал его под себя, включился в тему. Нас будет не трое, а пятеро, четыре человека остаются на станции. Командир упорно не хочет отправлять меня одного. Впрочем, речь идет пока текущем времени, о первом осмотре. Без него принимать решение практически невозможно. Говорит он все правильно, к этой теме он подготовился. Троих он отпустил готовиться, оставив моих будущих подчиненных.
– Анатолий, Надя, Александр, ваше категорическое «фу» на лететь вместе, я получил. У каждого – свои резоны, да и не могли вы сработаться за это время. Запросы я отправил. Единственное «но»: ответ на них придет слишком поздно. Действуя в соответствии с уставом корабельной службы, назначаю командиром экипажа лейтенанта Максимова, стажера командира корабля. Космонавт-исследователь Михайлова может быть назначена старшим помощником командира. А у тебя, Анатолий Николаевич, стоит запрет на занятие командных должностей на кораблях космофлота. Я тебя давно знаю, поэтому не препятствовал твоему назначению в экипаж. Человек ты – опытный, подполковник запаса, но, есть такая запись в личном деле. За что: не знаю, и не спрашиваю. Просто так ее не ставят.
– Обсуждал действия командира в критической обстановке, а командир оказался прав.
– Поэтому, экипаж в таком составе не состоится. Времени на рассмотрение Вашего заявления о восстановлении из запаса просто нет. Так что, Александр, предстоит вам одиночный полет к Урану. Если Москва даст на это добро. У меня все, сбор в рубке через два тридцать.
Все это время я собирался на вылет. Вроде недавно на корабле, но вещи имеют свойство прятаться при перегрузках, а их в полете было предостаточно. Некоторые находил в самых неожиданных местах, особенно мелочи всякие. Все упаковал и положил в грузовой гермомешок, погасил свет в каюте, сюда я уже возвращаться не буду. В этот момент звякнул таймер, и я толкнул дверь каюты. В коридоре напротив стояла несостоявшаяся помощница. По моему решительному лицу она поняла, что разговора не получится. Их заменили даже на выход. К тому же, командир зачитал радиограмму от «Зари», Москва назначала меня командиром этой экспедиции, размер и состав экипажа которой должен был определить я сам. Те самые «экзамены» и были отбором в эту экспедицию. Видимо, либо что-то подозревали подобное, либо сработали
– Александр Сергеевич, на выходе присмотритесь к исполнителям, мне было бы спокойнее, если бы вы были на этом «монстре» не один.
– Нас там будет двое, ведь кто-то нам отвечал, и вполне разумно. Машина, конечно, люди 125 тысяч лет не живут. Присмотреться – присмотрюсь.
– Присядем! – все сели и помолчали.
– Приступайте!
Перед шлюзом осмотрел всю группу, дав команду опустить «забрало» и перейти на внутреннее питание. Проверил горение зеленых светодиодов и дал команду на погрузку в десантный бот. Здесь гравитации нет. Все пролетели через люк, мой номер – последний. Бортинженер задраил внутренний на станции, а я развернулся и нажал на кнопку здесь. Переходной люк в десантный отсек задраен, так у меня есть возможность попасть на свое место. Устраиваюсь поудобнее, начал «читать молитву». Запросил экипаж о состоянии и готовности. Дали минутную, и нас механически отвели от борта станции. Отцеп, два подруливающих вверх, доворот, и мы медленно удаляемся от станции. Эта машина достаточно объемная и тяжелая. Тридцать пять минут добирались до места. Кроме «морзянки», за это время «пришелец» научился имитировать голоса, я ему подстроил тембр, со склонениями и падежами там полный швах, но понять можно. Захват – магнитный. Лифт, а под ним раздвижной гермолюк. Остановка, и появилось давление. Меня предупредил об этом голос компьютера.
– Стоп, норма. – сказал я, и выполнил экспресс-анализ атмосферы. Пока мы «отдыхали», инженер станции передал сюда всю необходимую информацию об этом.
– Перейти на автоном! Приготовится к разгерметизации отсека. Раз! К бою! Вперед!
Отсутствие существ с геномом человека вовсе не означало отсутствие других форм жизни. Угу! Гравитация здесь 0,95 «g»! Фантастика! Никакие «крыланы», «ящерицы» и «мыслящие медузы» на нас не бросились. Громадный отсек, сюда вся наша станция поместится!
– Док, анализ пыли!
– Здесь все стерильно, как в вакууме. Фон в норме, магнитное поле присутствует. Опасных форм жизни не наблюдаю. Вообще никаких.
– Оба вперед, по направляющим. Остальные на месте!
Я включил датчики изменения объема, наблюдаю за всем в отсеке. Двигаются только двое.
– Просят остановиться для дезинфекции. – «Интересно, чем будут дезинфицировать?», – Док вправо, Миш, стой! Два шага вперед, стой!
– От, черт. – раздался голос Михаила, голубоватый свет, струящийся и закручивающийся винтом, окружил его и исчез через отверстия в полу.
– Миша, контроль!
– Фон в норме, что-то вроде жидкости, быстро сохнет.
– Док, проверь!
– Я не успеваю.
– Теперь просят тебя встать на его место, там и проверишь.
– Неизвестное высокомолекулярное вещество, присутствует спирт. Распадов нет, безопасно. Впереди дверь.
– Понял, экипаж: к машине. Прикрываю. – еще раз пшикнули десантные люки, появилось еще два движущихся объекта. Я задраил и герметизировал десантный отсек. Ещё двое прошли дезинфекцию, затем наступила и моя очередь покинуть машину. Перед этим я передвинул ее вперед, сойдя с лифта, передвигая шагающие опоры посадочных амортизаторов. Отстегнулся, и вышел через десантное отделение. Меня тоже «обработали».
– Мы готовы войти.
– Входите. – У двери появилась щель, и она быстро отодвинулась вправо.
– Следуйте светящих полос.
Пока все хорошо, единственное, что мне не понравилось, так это то, что дверь выехала из стены и попыталась закрыться. Сначала хотел попросить не закрывать ее, но вспомнил, что переходной шлюз уже закрыт, так что, этим уже не поможешь. Я отошел от проема, дверь появилась и встала на место, она расширяется, но отмечена желтой полосой и есть что-то вроде кнопки. Осторожно, парами, двинулись вперед, я – замыкающий. Коридор широкий и высокий. Кругом пусто. Открылась еще одна дверь, и мы оказались в небольшом «конференц-зале». Кресла, столики.