В объятиях пламени зари

Николаев Никита Александрович

— Ты абсолютно уверен, что это принадлежало Храмовнику?

— Да, мадам, — ответил мужчина, — хоть тетрадь лежала в обломках телеги, но на форзаце оттиск Северной Прецептории

Храма Единого Пламени. Она подлинная, я в этом разбираюсь. Да и Герц уверен чернила изготовлены по рецептам Пышущих.

— И страницы заговорены от огня и воды, — покивала женщина.

Мадам Лео наконец подняла глаза от тетради и устремила взгляд на горизонт.

Ветер крутился рядом с людьми пытаясь увлечь их в свою игру. С минуту оба молчали. Наконец женщина произнесла:

— Что тебе удалось выяснить?

— Ковен был уничтожен больше сотни лет назад, — Гастас вздохнул, — все его участники были казнены, а члены их семей либо покинули город, либо скоропостижно скончались в течении нескольких следующих лет.

— И что никаких следов?

— Было сложно, но мы кое-что выяснили: с тех пор в окрестностях города трижды появлялись животные, извращённые Тёмной волей. Их появления были, казалось,

случайны, всегда в разных частях Пригорода, но один дотошный егерь нанёс их предполагаемые охотничьи угодья на карту. При таком подходе можно определить, что появлялись на свет они возле Шпертовой сопки. Что примечательно некоторые сторожили ближайшей деревни помнят старое название этого места — Курган Кутха.

Женщина хмыкнул:

— Кутх — это божество Скальдии. Такой топоним в самом сердце Империи, сам по себе возникнуть не мог. Ты выяснил как добраться до этого места?

— Да, мадам. Прямых дорог нет. Но местные показали нашему человеку путь.

— Проводить отказались?

— Да, — кивнул мужчина, — говорят это очень плохое место.

— Ещё бы, — женщина хмыкнула.

Ещё минуту она смотрела как волны накатывались и отступали по песку. Затем поднялась, убирая тетрадь в полы тёплой накидки.

— Готовь людей и инструменты, Гастас, — произнесла она, двинувшись по песку в сторону посёлка, — мы идём на раскопки.