В объятиях Шамбалы
Шрифт:
Я смотрел и смотрел на Башню Шамбалы.
Завороженно смотрел… Я уже понимал, что мир значительно сложнее, чем мы думаем. Но меня удивляло то, что люди, почему-то, считают мир, в котором мы живем, простым и понятным. Они, люди, не думают о параллельных мирах, не думают о Шамбале, не думают о подземном мире и многом другом, а относятся к среде своего обитания примерно так же, как домашняя кошка считает всем миром квартиру, в которой она живет, ощущая себя при этом полновластной хозяйкой, слугами которой являются большие двуногие существа, называемые людьми, призванные кормить хозяйку — кошку, стоит только ей погромче мяукнуть. Люди почему-то считают, что могут все объяснить, поскольку они знают все,
Люди даже ставят идиотские эксперименты по «пирамидостроительству» полудиким способом, или выдают какой-нибудь пресловутый черепок за мировое открытие, лишь бы можно было объяснить все «по-чело», «научно», в пределах существующего уровня знаний, чтобы никогда не признаться в том, что в мире существует еще и необъяснимое… пока необъяснимое, и что это необъяснимое надо воспринимать как существующую реальность, самую натуральную объективную реальность, а не фантазию. Люди до такой степени влюблены в себя и до такой степени пропитаны грехом «считать себя Богом», что не могут воспринимать того, что в мире в реалиях существует необъяснимое, и существует только на том основании, что человек — не Бог, а всего лишь продукт божьего замысла. Но, наверное, так хочется считать себя… пусть не Богом, но хотя бы всезнайкой!
Люди так влюблены в «машину», называемую Телом, которая подарена им Богом, что напоминают чокнутого автолюбителя, вся жизнь которого посвящена любимому автомобилю, а верчение «баранки» воспринимается им как высшее человеческое достоинство.
Люди дошли даже до того, что вот уже много лет не могут отойти от объяснения предназначения монументов древности как всего лишь гробниц для царей, поскольку его царское «тело-машина» было так ценно, так ценно… что надо было воздвигнуть аж «пирамиду Хеопса», чтобы увековечить эту неказистую и плохо работавшую «машину», некогда зародившуюся в утробе скучающей от земной жизни матери и на мгновение переборовшего импотенцию отца-царя. Люди доходят до абсурда, пытаясь все объяснить, и никак не хотят воспринять, что для них, трехмерных людей, создан всего лишь трехмерный — сравнительно примитивный — мир и что нельзя смотреть на все мироздание «трехмерным взглядом», и, тем более, нельзя ставить знак равенства между монументами древности и пресловутыми гробницами… мы ведь не делаем гробниц для своих автомобилей! К тому же мы не Боги, чтобы знать все, и для нас, простых трехмерных людей, существование Необъяснимого должно быть нормально, совершенно нормально. И надо иногда признаваться, сказав себе, что это необъяснимо! А если Вы ученый, то взять да и написать в научной статье, наперекор мнению ученых авторитетов, что данный факт по современному уровню знаний можно считать необъяснимым. Это будет, по крайней мере, честно.
Я смотрел и смотрел на священный Кайлас — Башню Шамбалы. Прямо-таки сверлил ее, Башню, взглядом. Сильно сверлил. Я, конечно же, хотел понять ее предназначение. Но не понимал. Ни на грамульку не понимал! Но хотел. Очень хотел. Я был, в сравнении с Башней Шамбалы, маленьким-маленьким, никчемным-никчемным… Но я был человеком. И, как человек, конечно же, обладал любопытством, которое, конечно же, хотел удовлетворить. Город Богов так протряс меня, Долина Смерти так поколотила меня, что я, наверное, стал кое-что понимать в этой жизни. Я наконец-то осознал, что именно любопытство, которое привело нас сюда, есть чувство, возбуждаемое Необъяснимым и Непознанным, и является истинным стимулятором прогресса. Я бы даже назвал Любопытство Главным Чувством человека, поскольку именно оно, это страстное чувство, порождающее бесконечные «Почему?», реализует человека, как самопрогрессирующее начало.
О, как важно почаще задаваться вопросом — «Почему?!». Но также очень важно понять, что Создатель установил границы познания в виде прозрачных и невидимых преград Пространства, разделяющих параллельные миры и ограничивающих любопытство человека. Наше любопытство — любопытство трехмерных
А Бог, я думаю, предусмотрел возможность перехода человека из одного мира в другой. Мы ведь в череде наших бесконечных жизней, наверное, меняем тела «как перчатки», и… когда-нибудь Бог «подарит» нам четырехмерное тело, и тогда для нашего любопытства откроются безбрежные просторы нового, более сложного мира, где мы начнем удовлетворять, удовлетворять и удовлетворять свое безбрежное любопытство… в этом странном поначалу мире. И, где-то в глубине души, мы будем радоваться тому, что в ставшем уже далеким трехмерном мире ты, человек, смог все же, порой чертыхаясь и негодуя, сохранить чистоту своей души и старался привить им, уже далеким трехмерным людям, принципы жизни с Чистой Душой в противовес всевластию Жадности и Зависти. И там, в этом странном четырехмерном мире, ты, наверное, погладишь свой четырехмерный животик и с удовлетворением отметишь, что… все-таки люди здесь какие-то не такие, со странными, по-детски чистыми глазами и… что они радуются новому человеку… пришельцу из трехмерного мира… потому что он смог выдержать там, в темном трехмерном мире, испытание Жадностью и Завистью, от которых четырехмерное человеческое общество давно уже освободилось; да и жить здесь легко… с Чистой Душой… не то что там, в трехмерном мире, где человек с Чистой Душой кажется «белой вороной».
Я все продолжал смотреть на Башню Шамбалы.
— Как жаль, что я не человек Шамбалы! — просквозила мысль.
Я встал с земли. Я понимал, как-то легко понимал, что я не Лучший из Лучших. Я всего-навсего имел право надеяться, что когда-нибудь, через много-много жизней… может быть… может быть… если я… смогу… быть чистым Душой…
Я подумал о том, что люди Шамбалы, наверное, настолько совершенны, что могут переходить из одного мира в другой и обратно, что своей Силой Мысли они смогли построить Город Богов с Башней Шамбалы в центре…
— А ведь Башня Шамбалы построена не только в одном мире, а сразу в нескольких параллельных мирах! — чуть было не воскликнул я. — Они, люди Шамбалы, имеющие способность жить попеременно в нескольких параллельных мирах, в период строительства Башни Шамбалы, говорили, наверное: «Ну, что ж! Строительство трехмерной Башни мы закончили, давайте приступим и к строительству четырехмерной Башни».
Я пристально смотрел своим трехмерным взглядом на трехмерную Башню Шамбалы. Я понимал, что увидеть четырехмерную Башню я не смогу. Но мне хотелось. Но… я не мог, поскольку… я был трехмерен, одетый в трехмерный анорак… с трехмерной сигаретой в зубах.
Я ждал. Страстно ждал… что скоро появиться мысль. Я надеялся, что мысль все же появится. Я только боялся того, что эта мысль будет расплывчатой, требующей дальнейших исследований, а не финальной, конечной, когда с удовлетворением можно поставить точку.
Так оно и случилось — мысль появилась, но оказалась расплывчатой и… очень и очень странной… с какими-то грандиозными оттенками. Я даже хотел отбросить эту мысль, но, к счастью, не стал делать этого.
А суть этой мысли состояла в том, что Кайлас (или Башня Шамбалы) есть, прежде всего, штамп, по которому создавался Ген Жизни.
— Ген Жизни! Ген Жизни! — начал я повторять раз за разом про себя.
Как ученый-медик, я хорошо знал, что каждая клетка человека и других живых организмов имеет в своем генетическом аппарате так называемый ген апоптоза (или ген программированной гибели клетки, или Ген Самоубийства, или Ген Смерти) и антиапоптотический ген (Ген Жизни). Если включается Ген Смерти (апоптоз), то в клетке начинается фатальный отсчет времени, который приводит к ее гибели. Если включается Ген Жизни, то эффект запрограммированной Смерти отключается, и в этом случае, здоровая клетка продолжает жить, а больная клетка начинает выживать, выживать и, в конце концов, превращается в здоровую клетку.