В объятиях шторма
Шрифт:
Тёплый язык медленно обвел сначала один сладко-соленый ареол, а после второй. Шершавые пальцы мяли грудь, как тесто, желая растянуть этот миг как можно дольше.
— Ш-у-у-ум… — протянула надрывно, выгибаясь навстречу его ласкам.
Андрей поймал её губы, впитывая в себя сладкий стон. Подхватил под ягодицы, и Лера взмыла ввысь, упираясь лопатками в кафель.
— Готова? — глубоко дыша и немного дрожа спросил он.
Шумов обманчиво спокойно прикоснулся к её половым губам тугим членом.
— Давай уже! — хныкнула Лера.
Медленно растер смазку головкой
— Если остановишься, я тебя убью. — прошипела она.
— Я сам себя убью, если остановлюсь.
Она дернулась, стоило ему выйти и войти обратно чуть резче.
— Ещё! — требовательно. — Хочу сильнее…
От каждого прикосновения к ней мышцы Андрея подергивались. Он задышал чаще, запутался пальцами в каштановых волосах. Нашёл её губы и ускорился с наслаждением насаживая ее на себя.
Её протяжное “а-а-х-х-х” — награда. Но Андрей чувствовал, что ещё немного и сам кончит.
Он совершил пару мощных толчков, а после вышел. Услышал разочарованный стон. Развернул ее лицом к стенке, раздвинул ножки, и вновь член приятно погрузился в её горячую плоть.
— М-м-м…
— Да-а-а…
Одной рукой Шумов придерживал Леру за ягодицу, а второй пробрался к ее клитору. Рисуя замысловатые узоры на нем он доводил её до исступления, заставляя тонуть и задыхаться от стонов.
Лера повернула голову в его сторону насколько могла, притянула Шумова рукой за шею для поцелуя.
Он скрипнул зубами, пытаясь не кончить раньше нее, продолжая вбиваться во влажную плоть.
И лишь в тот момент, когда он почувствовал, как мышцы внутри неё силой сократились, отпустил все тормоза.
В три мощных толчка он довёл их до оргазма и облегченно излился на ягодицы Тучки.
***
Два дня назад…
Лере было страшно идти на прием одной, однако она не хотела брать с собой Шума. Он итак стал относиться к ней достаточно странно, словно её не задушить пытались, а заразили испанкой.
Нехорошее предчувствие зрело внутри, изводило, когда она смотрела на Андрея или ловила на себе его задумчивый взгляд. Поэтому в качестве моральной поддержки позвала с собой Инну, которая вот-вот вернулась домой с островов.
Тамара Владимировна встретила их добродушно, для начала предложила им выпить чаю с домашним печеньем, которое испек ее муж.
Девушки охотно согласились, сняли верхнюю одежду, повесили ее на металлическую вешалку в форме тюльпана у двери и опустились в мягкие кресла.
Интерьер кабинета полностью отражал характер своего владельца. Внутри было очень уютно, светло и просторно, несмотря на простоту. Невооруженным взглядом было заметно, что Тамара Владимировна проводила в больнице большую часть своего времени. Лера заметила много интересных деталей, пока украдкой разглядывала кабинет своего врача. Аккуратно сложенное одеяло на спинке дивана свидетельствовало о том, что Тамара Владимировна допоздна задерживалась на работе. Разнообразие
Чай оказался невероятно вкусным, насыщенным, как свежий весенний ветер на юге, когда мир просыпается после зимней спячки распыляя свой живой аромат. А лимонное печенье, не успев коснуться языка, таяло от соприкосновения со слюной. Сначала чувствовалась лёгкая кислинка лимонной цедры, перетекая в более сладкий вкус, но в меру. Текстура самого теста показалась ей по волшебному нежной. Лера заглотила половину из небольшого контейнера, пока Тамара Владимировна что-то вбивала в компьютере.
— Что ж, предлагаю начать. — лимонное печенье от её слов противно встало комом поперёк горла. Лера попыталась запить его чаем. Напряглась, села ровно, выпрямив спину, и навострила слух. — Мне не дают покоя ваши анализы крови. — произнесла она задумчиво, поглядывая на бумаги. — Я бы предложила вам пройти углубленное обследование для подтверждения или опровержения диагноза, который может пойти в заключение вашей медкарты. — заметив испуганный взгляд своей пациентки Тамара Владимировна поспешила ее успокоить. — Вам не о чем переживать, Валерия. Пока это просто мои догадки. Для начала я хотела бы задать вам пару вопросов, чтобы знать от чего отталкиваться.
Лера заторможенно кивнула.
Михеева взяла влажную кисть подруги, крепко сжала её пальцы, словно говорила, что она рядом. Лера отблагодарила подругу вымученной улыбкой.
— Беспокоит ли вас хроническая боль? Если да, то как бы вы оценили ее по шкале от одного до десяти?
— Да, у меня достаточно часто болит живот, особенно, если я нервничаю. А во время месячных боль бывает настолько сильной, что пальцы ног немеют. Не знаю…В пиковый момент на семёрку…нет, на восьмёрку.
— Цикл регулярный? Беременность, выкидыши или аборты были?
— Да. Точнее раньше был регулярным. 29 дней. Но после преждевременных родов стал сбиваться, увеличиваясь.
— Как давно вы потеряли ребёнка и на каком сроке?
— Почти три года назад. На двадцатой неделе. — механически ответила Лера.
— Головные боли? Тошнота? Головокружения?
— Да, по всем пунктам.
Тамара Владимировна задавала много разных вопросов, спрашивала: о наследственных заболеваниях, режиме дня, стрессе, о том, как часто Лера посещала гинеколога после неудачной беременности, анализах и прочем. А после вынесла свой вердикт.
— Назначу вам УЗИ малого таза, забор крови и мочи, а также осмотр у гинеколога. Сделаем МРТ для перестановки. Я позвоню вам, когда станут известны результаты.
***
Видимо, пессимизм — это заразно, иначе как объяснить то, что Лера вмиг перестала верить в лучшее. Буквально за сутки она стала совсем другой.
Или же на неё перебросилось странное настроение Шума?
Лера была готова поверить во что угодно, но только не в то, что могла подозревать у неё Тамара Владимировна.