В объятиях Тени
Шрифт:
Влад слегка изменился в лице.
— Издеваешься, да?
— Перестань мучить себя и меня. Просто уходи.
Он пару раз моргнул и встал с колен.
— Я уйду, чтобы ты могла осознать всё сказанное мной. Но завтра я приду снова.
— Может, не стоит? — без особой надежды спросила я.
— Стоит. Знаешь, дорогая, если надолго оставить женщину одну, у нее заводятся мысли и она их думает. В силу женских особенностей, ни к чему хорошему это не приводит. Так что жди меня завтра.
Я даже не стала спорить с такой наглостью.
И, почему никогда прежде я не понимала, насколько этот человек всегда был мне чужим? Или чужим он стал только теперь? Раньше я не видела его таким: двуличным, лживым, слабым.
А Леран со всеми его недостатками, долбаным гаремом и проклятой магией был настоящий. Он боялся за мою жизнь, боялся потерять меня. И все же потерял. Но ведь я поступила правильно? Тот мир не для меня. Как и Леран. Но, тогда что для меня?..
К слову, родители больше не спрашивали, где я была целый месяц (а по моим расчётам — гораздо дольше). Они тоже думали, что я стала странная. Да и тот костюм, в котором я появилась перед ними в первый день, кое-что дал понять. Конечно, они не предполагали, что я вернулась из другого мира. Но явно заподозрили меня в тайном сожительстве с каким-то богатым мужчиной. Теперь с этим выдуманным товарищем мы якобы поссорились, и я вернулась в лоно семьи.
— Я так рада, что ты снова с нами, дорогая, — говорила мне мама, когда мы уже были в их квартире в Воронеже.
— Я всегда была с вами, просто далеко, — ответила я.
— Давай не будем об этом говорить снова, — вздохнула она. — Если бы ты позвонила…
— Если бы я могла…
И мы замолчали.
— Мама, поверь, со мной было всё прекрасно. И я очень хотела позвонить. Но оттуда… не ловит телефон…
Она подняла на меня грустные глаза и покачала головой. Не верила.
Потом потянулись долгие кислые дни, в течении которых я пыталась начать новую жизнь. Нашла другую работу, бросила пение.
Но раз в неделю в полночь я стала выходить гулять. Сначала это были просто прогулки, навевающие воспоминания, от которых сжималось сердце. А потом я поняла, что неосознанно ищу способ снова провалиться в разлом. Это стало для меня откровением. Отправной точкой. Вся жизнь без Лерана потеряла свои краски. А значит, был только один шанс всё изменить — найти способ вернуться на Беану.
Глупо, наверно, сперва пытаться убежать от мужчины, а затем с тем же пылом пытаться вернуться обратно. В принципе, именно так я себя и чувствовала. Глупым чикен-макнаггетсом. Но хорошо рассуждать со стороны, когда эмоции не мешают, да и сам не участвуешь в процессе. В театре, например, или кино. А лучше за монитором компьютера, читая чью-нибудь душещипательную историю любви. В жизни же быть разумным получается редко. Как говорится: “Умные люди — странный предмет. В интернете их куча, а нигде больше нет”.
Не знаю, как я планировала вернуться обратно.
Перед этим на столе в моей комнате появлялось письмо для родителей, приготовленное заранее. В нём рассказывалось, что я снова вынуждена уехать, потому что помирилась со своим “возлюбленным”. Писала, что он — мечта всей моей жизни, и без него мне — никак. Мол, не беспокойтесь, дорогие мои. Со мной всё хорошо.
Хиленькое обоснование собственной пропажи, но родители хотя бы не будут думать, что я мертва.
Затем я шла в местный парк, не забывая на этот раз прихватить с собой отцовский электрошокер. Ну так, на всякий случай. Шла и вспоминала Лерана. Конечно, я пыталась колдовать. Однако, магия не работала. Все потуги призвать материю оказались бесполезны. И самостоятельных разломов в Воронежском парке, ясный перец, не находилось. Не знаю, может, это злой рок, а, может, дело в том, что в разломы засасывает только полуголых дев в халате и тапочках. Но приходилось мне возвращаться домой ни с чем, убирать письмо и ложиться спать в ожидании следующего раза.
Примерно через месяц надежда начала потихоньку улетучиваться.
Пятничным вечером после долгой рабочей недели я сидела у зеркала и причёсывала волосы. Кстати, они так и продолжали расти розовыми. Хорошо, что пока этого никто кроме меня не замечал.
Я только что вышла из душа, накинула свой халат, который носила ещё в школе. Он оказался на пару размеров меньше. Сегодня, как и всегда, я должна была одеться и выйти в парк. Но мне не хотелось. Внутри поселилось стойкое ощущение бесполезности этого предприятия. Стоило признаться самой себе, что Лерана я больше не увижу. Но это было так больно!
Я тихонько достала из заначки бутылку тёмного кубинского рома и налила себе полный стакан. Соседний стакан наполнила колой. Родители сегодня уехали на дачу, я, как всегда отказалась. По выходным я обычно искала себе съёмное жилье и ходила смотреть квартиры. Так что сегодня могла спокойно напиться без нравоучений.
Этот день должен был стать днём прощания с воспоминаниями. Я достала тот самый брючный костюм, в котором меня перенёс разлом. Не видела его с того самого дня. Не хотела бередить старые раны.
Залпом выпила три больших глотка рома. Запила. Горло обожгло тростниковой сладостью, затем охладило ледяными пузыриками. В желудке потеплело.
Замшевый костюм очень необычного кроя лежал на ковре. Сегодня я собиралась его выкинуть, предварительно отдав вещице все почести. Коснулась мягкой ткани, вспоминая жилетку лайета Дайше. Она была сделана из похожего материала. Закрыла глаза, пытаясь вспомнить лицо Лерана. Но черты размывались. Я видела лишь его ослепительно-сиреневые глаза.
Ещё несколько глотков. В движениях появилась приятная лёгкость, и я знаю, что это ещё не всё. Потом будет хуже. Но мне наплевать. Иначе у меня просто не хватит сил.