В объятьях тьмы
Шрифт:
И лицо исчезнувшей Райли так некстати возникло в голове.
«Где ты? И что сейчас делаешь?»
— Райлииии, — уныло протянул Кайден.
Щуплая худая фигура мальчишки протиснулась через дверь, принося за собой холодный морозный воздух. Колокольчик на двери бодро трелькнул, оповещая о прибытии нового гостя. Кай вздрогнул: толи от холода, толи от звука. В библиотеке было тепло, даже жарко. Фелан поспешил снять теплую зимнюю куртку, оставаясь в свитере, который стягивал в горле. Мальчишка проглотил комок и прошел вглубь помещения, лавируя между стеллажами.
—
В этом месте она теряла слух и, похоже, совсем переставала воспринимать окружающую реальность.
— Кого-то ищешь? — доброжелательный голос раздался прямо над ухом.
Кайден отпрыгнул, резко повернувшись. Тихо и незаметно выдохнув, мальчик слабо улыбнулся. Улыбка получилась вялой и безрадостной.
— Здравствуйте, мистер Колфилд. Я ищу Райли, вы ее не видели?
Кай во все глаза смотрел на сгорбленную фигуру молодого мужчины. Большие очки на глазах, щуплое тщедушное тело, казалось, лишенное силы, неуверенная заискивающая улыбка. Джерри Колфильд работал на его отца полтора года, простой консультант в публичной библиотеке. Кайден всегда улыбался ему при встрече и был вежлив, как учили родители, вот только глубоко в душе этот человек не нравился мальчику. Несмотря на малый возраст, он словно видел насквозь Колфилда. И эта его привычка угождать всем и вся неимоверно раздражала Фелана-младшего.
Райли говорила ему, что так мистер Колфилд пытается добиться расположения, ну или покровительства их отца. Лебезить с детьми, чтобы понравиться боссу. Сестра была умная, поэтому он даже и не думал оспаривать ее слова. Подростковое упрямство еще не показало себя во всей красе.
— Посмотри в разделе «Античной истории». Насколько я могу судить, сейчас твоя сестра увлеклась мифами.
И снова эта елейная улыбка, от которой у Кайдена сводило зубы. Кивнув головой, Фелан направился в указанное направление. Спина напряглась от чужого внимательного взгляда. Мальчик поспешил скрыться от прожигающего взгляда Джерри, прибавив хода, передернув плечами.
Кайден не знал, что неприязнь была взаимная.
Самое глупое во всей ситуации было то, что им приходилось учиться. Несмотря на весь ужас, происходивший в жизни. Стайлз нервно постукивал карандашом, смотря на часы, висевшие на стене. Казалось, минутная стрелка застыла на месте, а секундная так вообще двигается в обратном направлении. Стилински нервно вздрогнул, когда МакКол стукнул ногой по его стулу.
— Не пыхти так громко, Стайлз, — донеслось из-за спины.
Парень закатил глаза, но ничего не сказал.
— И не стучи. Раздражает.
Стилински недовольно прищурился и хрустнул шеей.
— Стайлз, — одновременно протянули Скотт и Лидия.
На него зашипели со всех сторон, и это только усилило его нервозность. Нервишки пошаливали, не давая покоя рукам. Он уже вовсю забарабанил ладонями по парте. На этот раз на него оглянулся уже Айзек, одним взглядом говоря успокоиться.
Не помогло.
— Остынь, — прошептала Эллисон, сидящая справа от него.
«Они меня окружили! Боже, как же это тупо, я не могу!» — мысленно орал Стайлз, осознавая абсурдность происходящего.
В голове лезли картинки мертвой Райли, ухмыляющейся гуль, черного надгробного
Резкий скрежет отодвинутого стола и опрокинувшегося стула.
— Я так больше не могу!
Голос Стайлза громом прошелся по классу, прервав монотонное гудение учителя. Все ученики удивленно посмотрели на одноклассника, а Скотт зашипел рассерженной гадюкой:
— Чувак, угомонись!
— Что-то не так, Стилински? — не изменив интонации в голосе и даже не удивившись порыву парня, сказал учитель, опустив руку с мелом.
Стайлз с гулко бьющимся сердцем осмотрел всех подростков, дыша шумно и часто, словно пробежав марафон. Бесчисленное количество эмоций бурлили, грозясь вырваться бушующей лавиной.
Ну почему, почему они все ведут себя как обычно?!
— У вас формула неправильно записана, — буркнул он и невозмутимо поднял стул, сев на место.
Стая шокировано посмотрела на Стайлза, который даже не удостоил их взглядом, отвернувшись лицом к окну. Учитель химии повернулся к доске и минуту тупо попялившись на нее, бесстрастно взял тряпку и стер одну цифру, заменив ее на другую.
— Что ж, благодарю, только в следующий раз будьте добры реагировать на мою невнимательность не так эмоционально, — сдержано протянул мужчина, — продолжим. На чем я остановился?
Монотонный бубнёж возобновился.
Ладони перестали отбивать неровный ритм.
Маленькая неуютная квартирка встретила холодом и унынием. Обшарпанные обои «украшали» стену еще со временем строительства самого дома. По потолку змеились длинные трещины, создавая своеобразные узоры нищеты. Старые занавески грязно-зеленого цвета колыхались от ветра, дующего даже сквозь закрытое окно. Джерри сделал всего пару шагов и уже оказался около окна, настолько мала была его квартирка. Единственное, что его радовало в собственном жилище — небольшая плата и близость к работе.
К работе, которую он не особо любил, но других вариантов не было. Высшего образования у него не было, да и из школы пришлось уйти после 10 класса. Зарплата позволяла ему оплачивать жилье, и если бы он экономил, то уже давно съехал бы в более приятную квартирку. Пусть и такую же маленькую, но зато без соседей: полчищ тараканов и сквозного холодного ветра. Была у него одна пренеприятнейшая привычка, которая мешала ему жить нормально — он был еще тем любителем выпить.
Он искренне верил, что алкоголь помогает справиться ему с проблемами, а не удваивает, как было в реальности. Во всех своих бедах он винил окружающих, ни разу не допустив мысль, что причина несчастий может крыться в нем самом.
Джерри винил маму за свое бедное, лишенное радостей детства. Воспоминания о том, как она работала на двух работах, чтобы прокормить их небольшую семью, стерлось из памяти, уступив место угнетающим картинкам прошлого: радостно катающиеся на велосипедах дети и он — маленький мальчик, отрешенно стоящий у стены, потирающий чистую, но старую и затертую одежду.
Винил одноклассника Майкла Спектра за то, что его выгнали из школы, не дав шанса окончить школу. Мертвая собака Майкла и его изувеченное лицо со временем заменились воспоминанием ухмыляющегося Спектра, когда Колфилда с позором прогнали из образовательного учреждения.