В одном купе

Михалков Сергей Владимирович

Директор. Сначала "ничего", а потом "спасибо за доставленное удовольствие"? Прикажете понимать как одобрение? Извините, это наоборот. Надо было нам "Марию Тюдор" возобновлять, а не вашу драму ставить. Да еще на такую тему!

Лопоухов (глубокомысленно). Темка, конечно, выбрана неважнецкая. Если вдуматься, то действительно, может ли честный зритель уйти из театра с чувством исполненного долга и сознания, когда он видит, как на его глазах разрушается советская семья? Хотя его воображение и обыгрывают очень ловко актеры. Очень ловко.

Аглая

Ивановна. Я вся обревелась, так они обыгрывают. А ведь я в театр не плакать пришла. Неужели нельзя написать такую пьесу, чтобы и польза была и чтобы посмеяться от души? Помнишь, Ваня, мы комедию смотрели. Как ее?.. (Вспоминает.) "Тайна обманов", что ли. Веселая была постановка! Простенько и со вкусом.

Директор (автору). Крепко вы нас подвели с вашей неполноценной в идейном и художественном смысле пьесой. Мы, конечно, с себя вины не снимаем: мы ее приняли и даже поставили. Но ведь если бы вы ее не написали, мы бы ее не смогли поставить. (В сторону.) Разве я пьесу принимал? Художественный совет ее принимал. Пусть он и отвечает. (Автору.) А спектакль пока попридержим. Будем переделывать.

Автор. Ничего я переделывать не буду!

Директор. Если коллектив решит, то вы будете обязаны прислушаться к мнению большинства.

Автор (возбужденно). Большинство сидело сегодня в зале. Спектакль пользуется успехом у зрителей.

Директор. У каких зрителей?

Автор (выходя из себя). У трудящихся! (В сторону.) Ну как работать?! Как писать?!.

Директор. Нельзя идти на поводу у отсталых зрителей. Зритель - он тоже разный! (Про себя.) Кажется, правильно говорю. Хорошо, что при Лопоухове. Он вхож, он передаст!

Рецензент безрезультатно пытается куда-то дозвониться. В

дверях появляются зрители.

Зритель. Разрешите войти?

Зрительница. Можно? Мы хотели бы видеть директора театра.

Директор. Я директор.

Зритель. Мы к вам от зрителей. Хотим поблагодарить за новую постановку.

Зрительница. Ваш новый спектакль нам очень понравился. Мы получили большое удовольствие. (Автору.) И вам спасибо за пьесу. Мы вас знаем.

Директор (зрителям). Вы откуда? Где работаете?

Зритель. Я - мастер станкостроительного завода. Плотников моя фамилия.

Зрительница. Счастливова Галина Ивановна. Я на ткацкой фабрике. Инженер-технолог.

Автор (зрителям). А вы нас не разыгрываете? Может быть, все это не типично, что мы вам показали?

Зритель. Почему не типично? Хорошая вещь!

Зрительница. Очень правдивая.

Директор. Хорошо, товарищи. Мы разберемся. И потом - вы нам лучше все это в письменном виде...

Лопоухов (неожиданно). А то, что муж бросает жену с ребенком, это вас не смущает? Это вас не наводит на размышления?

Зрительница. Наводит. И хорошо, что наводит. Другой посмотрит и задумается над тем, как сам живет. И потом пьеса ведь не об этом.

Автор (в сторону). Милая! Умница! Правильно говорит! Она поняла меня!

Зрительница. Почему мы не должны показывать на сцене то, с чем мы часто сталкиваемся в нашей жизни? И разве у нас не рушатся семьи?

А что касается пьесы, то мне кажется, что дело не в том, что кто-то кого-то разлюбил и кого-то оставил. Здесь все гораздо сложнее. Так же как и в самой жизни. Одним словом, спектакль нам понравился и глубоко нас взволновал.

Лопоухов (невнятно). И все же конец можно было бы смягчить.

Зритель. Ничего смягчать не надо. Хватит смягчать! Вы послушайте, какие сейчас в гардеробе споры идут! Одни "за", другие "против". Диспут. А когда после спектакля все молча за калошами кидаются, разве это лучше?

Автор (в сторону). Я бы его сейчас обнял и прижал к сердцу!

Зрительница. Извините, если мы вам помешали.

Зритель. До свидания, товарищи!

Зрители уходят. Появляются администратор и гардеробщик.

Администратор (возбужденно). Тихон Петрович! Тихон Петрович! Вы послушайте, что дядя Федя говорит! Дядя Федя, давай!

Гардеробщик. Как вы ушли, я остался в администраторской. Гляжу: начальник обратно идет. "Простите, говорит, я папку забыл". Гляжу, папочка действительно на стуле лежит под афишами. Подал я ему папочку и спрашиваю: "А как, спрашиваю, если по-честному, понравилась вам наша новая постановка или нет? У меня, говорю, внучка в этой постановке домработницу играет". Посмотрел он на меня, помолчал, а потом спрашивает: "Как ваше имя-отчество?" - "Федор Филиппович", - отвечаю. "Так вот, говорит, Федор Филиппович, внучка ваша, если она только вам внучкой приходится, играет хорошо. А что касается спектакля, то, по-моему, тоже все ясно..." Отрезал таким манером, улыбнулся и пошел. Проводил я его до выхода, а он в дверях остановился и спрашивает: "Как, Федор Филиппович, пенсию скоро получать будем?" - "Да нет, отвечаю, пока подождем".
– "В таком случае, говорит, желаю вам, Федор Филиппович, здоровья и успехов в работе". Пожал мне руку и сел в машину. Сел и уехал.

Пауза.

Администратор (нарушая молчание). Вот. Такой стиль!

Лопоухов. Да-а-а... Раньше, при Кузьме Андреевиче, проще было.

Директор. Куда проще! Раньше как было? Приезжают. Смотрят спектакль. Во время антрактов дают указания: что подправить, что совсем убрать, кого заменить. По крайней мере полная тебе ясность. А сейчас не поймешь, на кого ориентироваться.

Администратор (с горечью). И получается, что надо думать своей головой.

Автор. Надо писать комедию! Сатиру! И в этой сатире всех этих лопоуховых и прочих им подобных "за ушко да на солнышко"! И чтоб до слез! До слез!..

Лопоуховы молча одеваются у вешалки. Директор и

администратор пьют боржом.

Гардеробщик (сочувственно, к автору). Все прислушиваются, что начальство скажет. Привыкли...

Рецензент (говорит по телефону). Новый спектакль - удача театра! Что? Как чье мнение? Мое мнение! Да. Лично мое мнение как рецензента. (Кладет трубку. Решительно.) Пора и мне, черт возьми, начать проявлять принципиальность!

Занавес

1954