В одном лице
Шрифт:
— И кто же у нас «этот мальчик»? — поинтересовалась у него мисс Фрост, не глядя на меня.
— Это Билли Дин — вы ведь знаете Мэри Маршалл Дин, — объяснил Ричард. — Ну вот, Билл ее сын…
— Ах, боже мой, ну конечно! — воскликнула мисс Фрост. — Так это тот самый мальчик!
В таком маленьком городке, как Ферст-Систер, штат Вермонт, все знали обстоятельства моего появления на свет — как знали и то, что муж моей матери был мужем только номинально. У меня сложилось ощущение, что каждый горожанин знал историю моего отца-связиста. Уильям Фрэнсис Дин сбежал, и все,
— Но вы, я так понимаю, не мистер Дин — вы ведь не отец этому мальчику, не так ли? — спросила Ричарда мисс Фрост.
— Нет-нет… — начал было Ричард.
— Я так и подумала, — сказала мисс Фрост. — В таком случае вы… — она сделала паузу, явно не собираясь заканчивать свою фразу.
— Ричард Эбботт, — представился Ричард.
— Новый учитель! — провозгласила мисс Фрост. — Приглашенный в отчаянной надежде на то, что хоть кто-то в академии Фейворит-Ривер сможет донести до этих мальчишек Шекспира.
— Да, — ответил Ричард, удивленный, что библиотекарше известны такие подробности — его задачей действительно было не только преподавать английский, но и заставить мальчиков читать и понимать Шекспира. Я был удивлен еще больше; хотя я слышал, как Ричард рассказывает дедушке о своем интересе к Шекспиру, я впервые узнал о его просветительской миссии. Похоже, Ричарда Эбботта наняли, чтобы Шекспир у мальчишек из ушей полез!
— Ну что ж, удачи, — сказала ему мисс Фрост. — Поверю, когда увижу, — добавила она, улыбнувшись мне. — А вы собираетесь ставить что-нибудь из Шекспира? — спросила она Ричарда.
— Я уверен, что это единственный способ заставить их читать и понимать Шекспира, — ответил Ричард. — Им нужно видеть эти пьесы на сцене — а еще лучше самим участвовать в постановках.
— Все эти мальчишки в роли женщин и девушек, — раздумчиво произнесла мисс Фрост, покачав головой. — Вот вам и «намеренная приостановка неверия», и все прочее, о чем там говорил Кольридж, — заметила она, все еще улыбаясь мне. (Я вообще-то терпеть не мог, когда мне ерошили волосы, но когда это сделала мисс Фрост, я просто засиял в ответ.) — Это ведь Кольридж, да? — спросила она Ричарда.
— Да, он самый, — ответил Ричард. Я видел, что мисс Фрост его заворожила, и если бы он совсем недавно не влюбился в мою мать — то кто знает?.. По моему незрелому мнению, мисс Фрост была сногсшибательной красавицей. Одной рукой она ерошила мне волосы, но другая ее ладонь лежала на столе недалеко от рук Ричарда Эбботта; увидев, что я смотрю на их руки, она убрала свою ладонь со стола. Я почувствовал, как ее пальцы легко дотронулись до моего плеча.
— И что же тебе хотелось бы прочесть, Уильям? — спросила она. — Ты ведь Уильям, не так ли?
— Да, — ответил я ей, волнуясь. «Уильям» звучало так по-взрослому. Влюбленность в маминого ухажера смущала меня; гораздо более сильное увлечение статной мисс Фрост показалось мне намного более приемлемым вариантом.
Я заметил, что ее ладони шире, а пальцы длиннее, чем у Ричарда Эбботта, и пока они стояли рядом, я обратил внимание,
Но кое в чем они были схожи. Ричард выглядел очень молодо — он сошел бы за ученика академии Фейворит-Ривер; вероятно, бриться ему приходилось не больше двух-трех раз в неделю. А у мисс Фрост, несмотря на широкие плечи, сильные руки и (я только теперь заметил) внушительную ширину грудной клетки, была совсем небольшая грудь. Ее грудь была юной, только наливающейся — или так мне показалось; впрочем, мне было тринадцать, и я лишь недавно начал обращать внимание на женские груди.
У кузины Джерри грудь была побольше. Даже у четырнадцатилетней Лоры Гордон, слишком фигуристой, чтобы играть Хедвиг в «Дикой утке», была более «заметная грудь» (по выражению моей наблюдательной тети Мюриэл), чем у импозантной во всех прочих отношениях мисс Фрост.
Я был слишком сражен, чтобы выговорить хоть слово в ответ, — но мисс Фрост (очень терпеливо) повторила свой вопрос.
— Уильям? Полагаю, тебя интересует чтение, но не мог бы ты сообщить, какая литература тебе нравится — художественная или нет, и какие темы ты предпочитаешь? — спросила мисс Фрост. — Я видела этого мальчика в нашем театре! — неожиданно сообщила она Ричарду. — Я заметила тебя за кулисами, Уильям, — похоже, ты очень наблюдателен.
— Да, — с трудом выдавил я. И вправду, я был столь наблюдателен в отношении мисс Фрост, что готов был начать мастурбировать не сходя с места, но вместо этого я собрался с силами и спросил:
— Вы знаете какие-нибудь романы о молодых людях… и опасных влюбленностях?
Мисс Фрост пристально посмотрела на меня.
— Опасных влюбленностях, — повторила она. — Объясни, что опасного во влюбленности.
— Влюбленность в неподходящего человека, — сказал я ей.
— Я сказал ему, что так не бывает, — вмешался Ричард Эбботт. — Не бывает «неподходящих» людей, мы свободны влюбляться в кого пожелаем.
— Не бывает «неподходящих» людей — вы серьезно? — спросила мисс Фрост Ричарда. — Напротив, Уильям, есть множество выдающихся произведений о влюбленностях в неподходящих людей, — сообщила она мне.
— Ну, это вот и интересует Билла, — сказал ей Ричард. — Влюбленности в неподходящих людей.
— Непростая тема, — сказала мисс Фрост; все это время она лучезарно улыбалась мне. — Мы с тобой начнем не спеша — доверься мне, Уильям. Не стоит бросаться во влюбленности в неподходящих людей очертя голову.
— И что же вы задумали? — спросил Ричард Эбботт. — Начнем с «Ромео и Джульетты»?
— Проблемы Монтекки и Капулетти — это не проблемы Ромео и Джульетты, — сказала мисс Фрост. — Ромео и Джульетта как раз друг другу подходили, это с семьями у них было херовато.
— Понятно, — сказал Ричард — небрежно брошенное «херовато» потрясло и его, и меня. (Так странно было слышать его из уст библиотекаря.)
— Я подумывала о двух сестрах, — быстро сменила тему мисс Фрост. Сначала мы с Ричардом неверно ее поняли. Мы решили, что она собирается сказать что-то глубокомысленное о моей матери и тете Мюриэл.