В окопах Кремля
Шрифт:
— Знаю, как ты справляешься, половину людей кончил, — с досадой и злостью заговорил кавказец. — По каждому заведено дело. Ты не подумал, что их могут объединить в одно, а потом легко выйти на тебя? Впредь людьми не разбрасывайся с такой легкостью.
— Понял, — Захар перевел дыхание.
Из монолога сидевшего сзади человека следовало, что убивать его не намерены.
— Что по документам, которые Падаков собирался передать в прокуратуру и ФСБ?
— Работаем! — заверил собеседника Захар. — Практически обложили
— Я тебе даю двое суток, — вздохнул мужчина. — И не дай бог…
Он не договорил, а просто бросил:
— Иди!
Был вечер, когда на пороге дома Матвея возник сияющий, как медный таз, Базаров.
— Твоя взяла! — Следователь достал из пакета бутылку коньяка и покрутил ею у себя над головой.
— Вообще-то мы ни на что не спорили, да и не пью я вовсе, — силясь вспомнить, когда последний раз прикладывался к рюмке, проговорил Матвей и посторонился.
— Да заходи уж, — подоткнул Базарова в спину стоящий сзади него Дешин. — Я за него буду травиться твоим «самопалом».
— С чего ты взял, что это «самопал»? — надул губы Базаров, входя в коридор. — Пять звезд. «Белый аист» — почти семьсот рублей. Ты хочешь сказать, я подкрашенный спирт купил? И бутылка оригинальная.
— Проходите на кухню, — закрывая за полицейскими дверь, вздохнул Матвей. Ему не терпелось узнать, как вел себя на допросе Фурзин.
— А где Марта? — доставая из пакета огромную коробку конфет, спросил Базаров.
— Это ты ей? — попытался угадать Матвей. — Зря. Во-первых, она на работе, а во-вторых, сладкое почти не ест. Отнеси лучше жене и детям.
— Как хочешь, — пожал плечами следователь и сунул коробку обратно в пакет.
Матвей достал из холодильника салатики, которые наготовила ему на весь день Марта, поставил на плиту кастрюлю с борщом. Не прошло и десяти минут, как стол был накрыт. Следаки сели друг напротив друга, Матвей между ними, с ходу наполнив свой бокал морсом из брусники и клюквы.
Выпили по первой. Некоторое время молчали. Лишь вилки стучали по тарелкам с салатами и нарезанной колбасой.
— Рассказывай. — Матвей посмотрел на Базарова.
— Я еще только на работу направлялся, когда Фурзин позвонил на служебный номер и скороговоркой объяснил, что находится напротив ОВД, только на другой стороне улицы, рядом с проездом под домом.
Базаров потянулся к бутылке. Но его опередил Дешин и наполнил рюмки. Матвей плеснул себе из кувшина еще морса. Снова выпили.
— В общем, я туда подъехал, он забрался на заднее сиденье и сунул мне несколько листков, исписанных женским почерком, — продолжил Базаров. — Говорит, сам писать вчера не мог. Руки тряслись… Жене диктовал. Сюда ехал, два такси поменял… Мы отъехали от ОВД, я заполнил, как положено, с его слов протокол допроса свидетеля, он подписался. Напоследок спросил, что за тип к нему
Базаров многозначительно посмотрел на Матвея.
— Интересно, что ты ему сказал? — Кораблев переглянулся с Дешиным и вновь уставился на Базарова.
— Меньше знаешь, крепче спишь, — ответил тот, налил себе и Дешину коньяк, держа на весу бутылку, вопросительно уставился на Матвея.
— Нет, я не созрел, — догадавшись, чего хочет следователь, Кораблев вновь решительно налил себе морс.
— Что-то тебя не туда понесло, — насторожился Дешин. — Завтра будешь мучиться.
— Действительно, — согласился Базаров, ставя бутылку между тарелками.
— Теперь-то хоть расскажешь, что он говорил? — Матвей положил руки на стол и уставился на Базарова. — Или снова будешь кота за хвост тянуть?
— Оказывается, за прошлый год в округе было зарегистрировано шестнадцать фирм-однодневок. Все на подставных лиц, с которыми Захар заключал договора на все, что можно. Подумать только, — он потряс над головой вилкой. — На три года на всю столицу, как оказалось, запланировано выделить для работы ЖКХ из федерального бюджета сто восемьдесят миллиардов рублей! А теперь дели это на количество округов, — Базаров выжидающе уставился захмелевшим взглядом на Матвея.
— Десять округов, сто двадцать пять районов. — Кораблев на секунду задумался. — По восемнадцать миллиардов на округ, если, как ты говоришь, на три года, то в год по шесть. Недурная цифра.
— Прибавь к этому доходы от перепродажи воды, электричества, теплоснабжения, всяческие ремонты подъездов, — Базаров вновь достал платок и провел им по шее. — Возьми те же лампочки в местах общего пользования. Вроде мелочь, купил за пятнадцать рублей, взял стул, вышел в подъезд и поменял. Только если умножить это на количество площадок в округе, получаются уже цифры с несколькими нолями в месяц…
— Да что ты мне рассказываешь? — усмехнулся Матвей. — У нас двор убирают муж с женой из Средней Азии. На руки им выплачивают по девять тысяч рублей. Так они от счастья асфальт этот готовы днем и ночью мыть. Остальную часть зарплаты, замечу, большую, кладут себе в карман ушлые чиновники.
— Ну допустим, не только себе, — Базаров икнул. — У них эти средства распределяются по рангу. Большая часть идет наверх. Те миллионы, что зарабатывают в управах ответственные за коммуналку, ни в какое сравнение не поставишь с тем, что уходит на заморские счета покровителей.
— К сожалению, ничего нового я от тебя не узнал, — с горечью в голосе сказал Матвей. — Сегодня вечером я привезу к тебе домой Тамару…
— Зачем? — вмиг протрезвел Базаров.
— Пусть живет у тебя или приставляете к ней охрану, — на полном серьезе сказал Матвей. — Я от дел отхожу. И вообще, завтра скажу Марте, чтобы взяла отпуск за свой счет, поедем пожаримся в какую-нибудь страну, где вечное лето.