В оковах его власти

Орлова Юлианна

Это был рубеж, предел всему. Ощутив удар по нервным окончаниям, мне выдержать этот накал не удалось. Баста.

—Хватит! — я бросил бутылку, что была в моих руках, в стенку, и она разлетелась на мельчайшие осколки. —Ты права не имеешь мне и слова кривого сказать после всего, что ты совершила, ты не имеешь никакого права меня тыкать носом в тех, с кем я сплю. Я сказал, что больше никогда к тебе не прикоснусь! Не после того, как ты манипулировала своей беременностью, только чтобы я женился на тебе. Нет. Все. Я женился на тебе только из-за Рустама, потому

что не был уверен, что ты на аборт не пойдешь. Ты получила штамп? Я получил сына. Мы квиты.

Она стояла ни жива, ни мертва, я видел, что сделал сейчас только хуже. Стоило уйти, как обычно я и делал, но вместо этого чеку сорвало.

Смахнув набежавшие слезы, женщина горько улыбнулась, а затем прошептала:

—Я бы никогда не сделала аборт от человека, которого любила и люблю больше жизни.

От этих слов мне было больно, потому что я не хотел, чтобы она болела мною, но эта болезнь была уже неизлечима. Опустив ладони на холодное стекло панорамного окна, я тяжело выдохнул, услышав стук стекла по ламинату.

Азиза ушла. А я в очередной раз почувствовал себя куском говна и не найдя никакой причины, чтобы остаться, я ушел в клуб, где обычно и спускал пар.

ГЛАВА 5

МАША

—Пап, ты выпил лекарства? — я тихо подошла к нему, лежащему в кровати, но ответа не последовало. Отец только тяжело дышал, да так громко, что было не по себе. У него цирроз печени, и все это из-за беспробудного пьянства на фоне стресса, как он говорил. В его случае был только один выход — пересадка, но денег на нее не было, тут еле-еле хватало на лечение в виде таблеток. Но с каждым днем я все больше убеждалась, что даже дорогие таблетки уже не помогали.

Да что ж тут поможет, если, как только я уходила из дома, к нему могли прийти дружки и снова споить, а затем я часами отмывала блевотину с пола, а ему вызывала скорую без конца и края.

Сказать по-честному, я устала. Безумно устала, так сильно, что руки и ноги отказывались двигаться порой, но я ломала себя, чтобы идти дальше. У меня была цель и не одна, так что шла я к ней упорно, наплевав на собственную боль, усталость, страх будущего.

Я пообещала сделать все, чтобы вытянуть отца, я это сделаю при любых раскладах. Его нужно отправить лечиться, ведь раньше он был совсем другим человеком, уделяющим мне максимум внимания, поднимающим семью, тянущим жену своими силами.

Никогда еще мне не доводилось чувствовать себя обделенной или какой-то не такой, ведь у меня было все, отец старался для меня, для нас с мамой. А сейчас осталась только я, настало время и мне постараться ради него.

Даже когда бывало очень сложно, даже, когда я видела, как он хотел сдаться, в периоды его возвращения в реальность, он говорил мне, что будет бороться. Однако именно он каждый раз срывался на это проклятое пойло. А потому больше всего в своей жизни я не любил пьяных мужчин, меня это доводило до белого каления.

—Выпил! Дочка, позови маму, — прозвучало мне в ответ, от этого хотелось выть. Врачи предупреждали меня, что

у него все чаще проявляются приступы алкогольной деменции, и мне следовало к этому быть готовой, но как к такому подготовишься?

Смахнув набежавшие слезы, я тихо прошептала:

—Мама на работе, па, она только вечером домой придет.

Только этого никогда не случится, конечно. Заостренные черты лица отца сейчас казались мне особенно пугающими, но мой ответ полностью его удовлетворил.

—Хорошо, встретим ее после работы, — довольно прошептал отец, а сразу после этого уснул. Забывался он быстро, часы бодрствования приходились обычно на вечер.

Дрожащими руками я причесывала волосы, собираясь на очередную вечернюю смену в клубе. Последний раз я спала два дня назад, а потому все выходило у меня медленно и очень заторможено. Пришлось выехать раньше, чтобы добраться на последнем трамвае по проездному.

—Привет, — радостно поприветствовал меня Ваня прямо с порога. —Ты сегодня рано.

Я зашла в комнату для персонала и скинула с себя куртку, чтобы надеть передник.

—Боюсь я теперь опаздывать, иначе за коммунальные не расплачусь. Или в лучше случае мне отключат все, и купаться я буду на работе, — ухмыльнувшись скорее печально, я поправила выбившуюся прядь за ухо и ободряюще похлопала друга по плечу.

—Так давай я помогу, — быстро интерпретировал ситуацию по-своему Ваня, на что я закатила глаза.

—Вань, ну честно, ты и так помогал мне предостаточно, сколько же можно меня спонсировать уже? Я тебе должна как земля колхозу, отдавать буду годами.

—Это мелочи и для друзей не жалко ничего, да и ничего ты мне не должна, прекрати, пожалуйста, — нервно отмахнулся парень, а я все равно не понимала, за что мне такое чудо в его лице.

Мы вышли из комнаты для персонала и окунулись в пучину порока и разврата, иначе это все назвать было нельзя. Сегодня был тематический вечер, где разрешалось все. Что-то типа «Без запрета», по-русски говоря, сегодня сюда пришли, чтобы найти себе куклу на вечер, или папика на пару ночей.

—Пошел я принимать поставку, — сказал мне Ваня, махнув рукой, а я кивнула в ответ, пожелав удачи с этим нелегким делом.

Сегодня в клубе, безусловно, было особенно мерзко, противно и гадко, но что поделать, если наш владелец устраивает такие вечеринки довольно часто? Пора бы уже привыкнуть, а я все никак.

Я проходила мимо барной стойки, как внезапно меня грубо смело прямо на нее, отчего я довольно больно ударилась спиной. Как будто бетонной стеной придавило, даже охнув не успела. А когда я подняла голову и столкнулась со знакомой парой голубых глаз, воздух словно выкачали из легких. Белов. Только сейчас от этого человека веяло не только приятными духами, сейчас от него разило убойной дозой гадкого алкоголя, а на меня он смотрел потемневшим взглядом, припорошенным чем-то малознакомым, черным. Обреченным. Но это скользнуло в его глазах всего лишь на миг, а затем скрылось за игривостью, показательной такой веселостью: