В омут с головой
Шрифт:
– Ты охренел!
– заключила я, сцепляя руки вместе. Где-то вдалеке маячил какой-то голосок, постоянно повторяющий слово достоинство. Но его значение я запамятовала.
– Что ты вообще мелешь? Отдавай мне кольцо и убирайся отсюда и из моей жизни.
– Спрячь свои заигрывание подальше, малышка. Я не из тех с кем можно играть в "прогонялки-догонялки", - я на секунду подумала, что этот тип и вправду решил, что я с ним заигрываю. Но его глаза смеялись, нет, ржали надо мной. Он просто потешался. А я купилась. Вдруг план Лили встал у меня перед глазами. Что ж, если он ещё не охренел, то сейчас сделает это от моего очарования.
– Ираклий, - кое-как борясь со смущением
– Вы в самом деле бескрайне правы, я с утра действительно мегера, прошу простить меня, - мой голос то и дело хотел наполниться ядом, но я сглатывала его вместе со слюной. С таким количество проглоченной кислоты и желчи недолго и язву заработать.
– Извинения приняты. Не могу сердиться на девушку, которая столь очаровательна в своей не ухоженности по утрам, - он явно принял игру. Я с ужасом для себя осознала, что мне доставил удовольствие его пусть и сомнительный, но комплимент. Я знала, что выгляжу ужасно, а тут...
– Так значит кофе с молоком и двумя кусочками сахара?
– я захлопала не накрашенными ресницами, благо они у меня от природы были длинными. А вообще меня выворачивало наизнанку от того, что приходилось любезничать с этим кретином.
– Если я украду у вас сладкий поцелуй, то можете не класть сахар, - да, если учесть, как сладко звучал его голос, у него просто слипнется одно место от лишнего сахара или моего "сладкого поцелуя".
– Для вас мне и килограмма рафинада не жалко, - улыбнулась я и выскользнула из гостиной. Мне хотелось раздолбить что-то о стену, чтобы успокоиться. Но вместо этого я включила на кухне чайник и скользнула в спальню. Хорошенько зажав между зубами подушку, я принялась колотить по мягком покрывалу. Немного полегчало. К тому времени, когда чайник закипел, я уже натянула на себя бледно-жёлтый сарафан, длинной до середины бедра. В самый раз.
– Надеюсь, вы не очень заскучали, - с улыбкой ввалилась я в гостиную с подносом в руках.
– Это были бесконечные пять минут, - он стоял возле стенки и рассматривал фотографии в рамках. На двух из них я была с Арти, на одной красовалась наша троица в лице меня, Танюши и Лили. Фото было сделано этим летом, на ней мы приняли сексуальные позы, надули губы, точнее фото планировалось сделать таким, но вместо этого мы не выдержали и рассмеялись, поэтому в рамке были три девушки, скрючившиеся в своих бикини от смеха. Так же здесь была моя фотография в семнадцать лет, именно на неё смотрел Ираклий.
– Надеюсь, кофе получился не слишком приторным, - сверкнула я улыбкой, стараясь не сделать её похожей на оскал.
– Тома, я буквально сражён вами. Вы можете быть такой разной. То дикой волчицей, до домашней мышкой как сейчас.
– Вынуждена вас разочаровать, Ираклий, я всего лишь человек, никакая не мышь и уж тем более не волчица, - меня бесило абсолютно всё в нём. Его чёртовская привлекательность, обаяние, которое на меня совсем не распространялось (совесть попыталась что-то вякнуть на это утверждение, но я быстро заткнула её за пояс), каждый его жест и взгляд. Это была неприязнь, ненависть и т.п.
– Ладно. Вернёмся к обсуждению нашей сделки, - сказал Ираклий. Я, почуяв момент, я пересела с кресла на диван рядом с парнем и, закинув ногу на ногу, придала лицу самое очаровательно выражение, на которое только была способна.
– Ну что вы, дорогой гость, какие могут быть сделки? Это ведь не бизнес, я уверена мы можем договориться просто так, - я вся напряглась, готовясь если что вылить
– Ты хитрая девица, это мне нравится, но только лично мне. Тебе удалось задурить голову Артура, но мою тебе не одурачить. Ты всё-таки Волчица, правда, в данном случае натягиваешь не овечью шкуру, а мышиную. Не пытайся. Ты поплатишься перед Артуром за ту ночь в клубе. Я не потерплю, чтобы моего друга обманывали. Кто знает, может, если ты хорошо выполнишь условия сделки, то я ничего ему не расскажу, - после этой фразы "дорогого гостя" мне захотелось одновременно растерзать его, выгнать прочь и выслушать. Я боролась с яростью, закипающей во мне. Кажется, этот кретин настроен очень серьёзно. Ему-то невдомёк, что клуб был всего лишь досадной ошибкой, которую я больше никогда не совершу. Но я не собиралась ему этого объяснять. И это было ошибкой. Согласиться на предложение, это значит подтвердить вышесказанное, а оно не было правдой.
– Я слушаю.
– Суть сделки вот в чём. Ты будешь делать то, что я тебе скажу. Если я неожиданно позвоню тебе и скажу полететь со мной в Нью-Йорк, ты сделаешь это. Не волнуйся, я не буду заставлять тебя прыгать с обрыва или что-то подобное. Я не убийца, - "нет, ты садист" - подумалось мне.
– Будешь исполнять мои маленькие просьбы...
– А ты не сошёл ли с ума от наглости? Ну, это я так, на всякий случай поинтересовалось. Хотя ответ очевиден.
– Ты согласна?
– он пропустил мимо ушей мою фразу. Я бесилась от своего бессилия. Что я могла сказать? Что я могла ответить? Он мог рассказать всё Артуру, причём переврать всё напрочь! Как ему объяснить, что первое впечатление обманчиво и я на самом деле очень и очень хорошая девушка?
– Тогда ты отдашь мне кольцо и ничего не скажешь Артуру?
– тут была важна любая мелочь, он мог подловить меня на чём угодно.
– Кольцо отдам, а вот по поводу Артура...
– С тем же успехом я могу сейчас ему позвонить и наврать о том, что в том клубе ты ко мне приставал. Он простит мне то, что я напилась. А вот простит ли он своему лучшему другу девушку? Сдаётся мне, что он поверит именно мне, той, кто была с ним рядом три года и бескорыстно любила, - я перешла к другой части плана Лильки. Было ещё рано сдаваться без боя.
– Так почему же ты всё ещё этого не сделала?
– кажется, он сомневался в моих возможностях и правильно делал.
– Ты меня не знаешь, за один вечер у тебя составилось неправильно впечатление. Я не хочу, чтобы Артур разочаровался в своём лучшем друге, я не хочу причинять ему боль. Поэтому вот до сих пор терплю твои издевательства. Знал бы он, на что ты способен...
– Я тоже делаю это ради него. И мне слабо верится в то, что ты такая, какой хочешь показаться, - он задумался. А я вдруг поняла, что ему почему-то очень хочется, чтобы я была в его распоряжении некоторое время. Настоящий садист и маньяк. Интересно, что именно он мне не простил? То, как на его голове оказался коктейль или то, как я врезала по его детородному органу? Или быть может то, что обвинила в приставаниях к бармену? Я подавила нервный смешок.
– Сойдёмся вот на чём, - кажется, он собирался подвести итог.
– Я тоже не хочу причинять боль Артуру, но проучить тебя надо. Если ты такая хорошая как говоришь, то ты со мной согласишься. Ты будешь в моём распоряжении ровно месяц. Если всё будешь исполнять беспрекословно, то через месяц я верну тебе кольцо и ничего не расскажу Артуру. Ты будешь наказана, а он ничего не узнает.