В ореоле тьмы
Шрифт:
– Не смотри так на меня, – неожиданно просит он.
– Как именно я смотрю?
– Так, словно… – Он замолкает.
– Словно?
– Словно это вовсе не ты, – раздраженно выплевывает он.
Габриэль резко выходит из машины и громко хлопает дверью. Я выбираюсь вслед за ним.
– Я не поняла, что ты имел в виду, – говорю я, и он пожимает плечами.
– Неважно. Пошли в дом, поживешь пока у меня.
Я качаю головой:
– Они пробьют номера твоей машины и будут караулить меня около твоего дома.
– Да брось…
– Нет, все так и будет. – Я продолжаю стоять на своем.
– И куда ты пойдешь, Беренис?
Он
– Найду где спрятаться, – с улыбкой говорю я.
Габриэль не убежден в этом – он смотрит на меня с нескрываемым сомнением.
– Я прячусь последние два года. Уж поверь, я знаю, как это делается.
– Он думал, что ты умерла. Но сейчас он знает, что ты жива и в Париже.
– Ненадолго, – намекаю я, и Габриэль хмурится сильнее.
– Останься со мной. Пойдем в полицию, Беренис! Давай…
Я перебиваю его:
– Какая полиция, Габриэль?! Не ты ли мне рассказывал, как его постоянно отмазывают? Не ты ли мне показывал все эти статьи?
Мой друг нервным движением взъерошивает волосы.
– Я все знаю… но мы должны найти выход!
– И я обязательно его найду, – говорю я, крепко его обнимая, – не переживай.
– Пиши и звони, если что-то понадобится. Любая мелочь!
Я грустно улыбаюсь ему:
– Конечно.
– И береги себя, – требует он.
– Буду.
Он тихонько гладит меня по спине и выпускает из объятий.
– Возьми такси на остановке.
– Хорошо.
Я отхожу от него, перебегаю дорогу. Решаю обернуться на прощание и помахать рукой. Он продолжает смотреть на меня с неким бессилием. Я знаю: он хочет помочь мне. Вот только я угодила в лапы к зверю, с которым Габриэлю никак не справиться. Я быстрыми шагами удаляюсь и, вместо того чтобы сесть в такси, подхожу к станции метро «Мишель-Анж – Отей». Здесь людно, заполненные террасы кафе, на углу стоит цветочный магазин, прямо передо мной «Монопри» [13] . Перед магазином зеленая лавка «Пресса», на всех первых полосах – Тео и его клуб. «Дьяволисты купаются в грехопадении?!» – попадается мне на глаза. Очередная статья об изнасиловании в его клубе. И очередная исчезнувшая жертва. Но полиция уверенно заявляет, что все это выдумки прессы. Люди читают, строят теории, но мало кто верит и действительно боится. Ведь как можно скрыть подобное в наше время? С нашими законами? Большинство считает, что это невозможно.
13
«Монопри» (от фр. Monoprix) – сеть популярных во Франции супермаркетов.
Все эти статьи лишь бесплатная реклама. В его клубах не протолкнуться, ведь на фотографиях так и мелькают шикарные интерьеры, а в текстах описывается нечто настолько невероятное, что абсолютно точно не захочешь пропустить вечеринку. Тео де Лагас притягивает всех своими секретами и темной, таинственной атмосферой. Его имя стало брендом. Красивый, молодой, талантливый и абсолютно безбашенный. Перед его клубом очереди из девочек в коротких юбках – они мечтают о встрече с ним. Он и правда порой наносит неожиданные визиты, чем будоражит толпу. Его фотографии на обложках – гарант того, что тираж уйдет. Я вглядываюсь в снимки, сделанные папарацци. Журнал сегодняшний, значит, они свежие. Тео пожимает руку какому-то мужчине. Статья гласит, что планируется
– Мадемуазель, журнал стоит 3,5 евро, – подает голос продавец и бросает на меня брезгливый взгляд. Мои вещи покрыты краской – я не успела переодеться после студии. – Либо покупайте, либо положите на место, – раздраженно бросает он.
Все еще ошеломленная, я кладу журнал на место. Мне точно надо переодеться. С этими мыслями я захожу в «Монопри». На первом этаже отдел с вещами. Хватаю новую футболку ярко-малинового цвета, темно-синие джинсы и черный пиджак.
– Не хотите подобрать аксессуар? – спрашивает консультант. – У нас есть платки.
Он показывает мне синий с малиновыми горошинками. Я хочу сказать, что это будет перебор синего и малинового, но молчу. В конце концов, у каждого свой вкус… или его отсутствие.
– Нет, спасибо. Но я бы хотела оплатить вещи и переодеться в примерочной, скажите, это возможно? У меня очень важная встреча.
– Конечно. Я вас провожу.
Никогда бы не подумала, что в «Монопри» такие внимательные консультанты. Он идет манерной походкой к кассе, и я следую за ним. Мне везет: в это время здесь нет очереди, и меня быстро обслуживают.
– Вам бы пошло то платье на витрине, – говорит парень.
Я бросаю взгляд на витрину, но вместо платья на улице вижу тех самых мужчин, которые преследовали меня в Галери. Я роняю покупки. Консультант смотрит на меня, затем переводит взгляд на витрину.
– Что-то не так? – аккуратно спрашивает он.
– Мне срочно надо переодеться… Скажите, здесь есть второй выход? – взволнованно спрашиваю я.
Мужчины изучают толпу на автобусной остановке, а также салоны такси.
– Здесь только один выход, – словно извиняясь, говорит парень. Затем, проследив за моим взглядом, удивленно приподнимает брови. – Это тебя ищут? – тихо спрашивает он.
Я не отвечаю.
– Где здесь примерочная?
– Там, пошли быстрее. – Он поднимает пакет с моими покупками и тихонько тянет за руку в сторону примерочной. – Вот, переодевайся.
Я прячусь за шторами. Руки трясутся, и пальцы не слушаются, но я снимаю свою перепачканную краской одежду и сую ее в пакет. В новой я выгляжу гораздо приличнее.
– Я заказал тебе «убер», он уже ждет у служебного выхода, – тихо шепчет парень. – Довезет тебя до башни Монпарнас, хорошо?
Я выхожу из кабинки и смотрю на парня. На вид ему лет 19. На ногтях облупленный черный лак, на глазах подводка. Тянусь в сумку за деньгами и вытаскиваю 500 евро. Купюры меньше у меня нет.
– Вот, возьми. – Я протягиваю ему деньги, но он поднимает на меня удивленные глаза и делает шаг назад.
– Нет, оставь себе. Тебе они точно нужнее. – Он взъерошивает темные волосы. – Пошли, доведу до выхода. Надеюсь, мы не попадемся на глаза менеджеру.
Мне хочется сказать ему, что у меня в сумке 80 тысяч евро наличкой – 160 купюр по 500 евро, аккуратно сложенные в конверте, пачка весом не больше 150 граммов. Я всегда ношу все свои деньги с собой. У меня нет уверенности в том, что не придется бежать в любую секунду своей жизни. Сегодняшний день тому подтверждение.