В Осаде
Шрифт:
Распорядившись на счет отправления строительной техники, я переключился на другой город. Ждавшие своего часа механические воины пришли в движение, сразу же отстреливая немногочисленную охрану на стенах. Мои бойцы ловко перескочили через преграду и открыли огонь по спешащим на помощь дагам.
Схватка вышла недолгой. Из-за отсутствия магов город быстро остался без способных оказать сопротивление бойцов. У меня же каждый воин сражался, даже лишившись конечностей или головы. Так что уже к третьему часу кровопролитной схватки город был взят,
— Даран, твой выход, — объявил я, поднимаясь с кресла, чтобы размяться.
За все сражение из почти сотни пришедших «УБ» осталось чуть меньше пятидесяти. Треть полегла на улицах, несмотря на поддержку с воздуха. И не сказать, что атака проведена с ошибками. Неизбежные потери, но нужно учесть их на будущее.
Закончив с разминкой, я вернулся в кресло. Даран как раз закончил говорить с городскими жителями. Сперва я думал пускать его в записи, но Мэрау убедила, что лучше будет дать зару потренироваться. В конечном итоге именно ему отвечать и за своих людей, и перед ними. Не называть же реальным опытом общение со спасенными детьми?
Маленький зар еще говорил с новыми подданными, объясняя, что их ждет, так что я отвлекся на сигнал со спутника. В только что захваченный город спешили семь драджаров. В одном из них, судя по энергетическому следу, ехал граддар.
— Ну нет, так мы с вами не договаривались, — прошептал я, присоединяясь к каналу, по которому вещал Даран.
Говорить самому не было нужды, тем более у меня до сих пор не получается общаться на джаргарском как положено. Так что система перевела мои слова, и теперь они звучали на площади.
— Великий зар! К нам спешат воины совета. Прикажете их уничтожить?
Судя по изображению, поступающему от «УБ», народ на площади отреагировал по-разному. Особой радости они не показывали, однако и ненависти к совету не испытывали. Впрочем, это издержки кастовой системы: старшие дерутся за власть, а простым раджам нет дела, кто ими правит. Но показательная расправа над воинами совета должна продемонстрировать превосходство Дарана над граддарами.
— Этот полис теперь принадлежит мне, — звонко воскликнул Даран. — Больше ни один джаргар не пострадает из-за граддара! Уничтожьте врага!
— Слушаюсь.
Изображающий воина «УБ» склонился перед играющим зара точно таким же живым доспехом. Удалившись с площади, воин скрылся с глаз все еще окруженных джаргаров, и тут же возник на крыше дома. Вскинув руку, механический солдат махнул ей, и земля содрогнулась от залпа взлетевших в воздух ракет.
Оставшиеся вне городских стен ракетоносцы выпустили слаженный залп, прицелившись по показаниям спутников. Две сотни снарядов прочертили в небе дымный след, со свистом пронеслись над полисом. И ударили в мчащиеся драджары, испепеляя их на атомы. Огромное облако пыли взметнулось от земли, обгоняя звук удара.
Стоявший на крыше дома «УБ» в один прыжок добрался до площади и опустился на колени перед «заром».
— Воины совета уничтожены, — доложил
«Зар», выслушав, спокойно обернулся к шокированно молчавшим подданным.
— Теперь этот полис принадлежит мне, зару Дарану Мисхинскому!
Толпа медленно приходила в себя. Кто-то изобразил радость, громко выкрикивая здравицу юному зару. Остальные, еще не осознавшие, что ветер переменился, постепенно присоединялись к скандированию имени своего нового владетеля.
Я откинулся на спинку кресла и выпил уже остывшего отвара из кружки. Пока Даран будет продолжать рассказывать, что и как теперь изменится, самое время подтянуть рабочих и продукты.
Взятие города затянулось благодаря эффективному использованию местными дагами домов и укрытий. Однако превосходство в огневой мощи наглядно показало, что если бы не опасение вырезать мирное население или разрушить дома, все кончилось бы намного быстрее.
А значит, к войне с граддарами нужно пересмотреть оборону и навести там свои порядки. Так что пусть зар заговаривает своим раджам зубы, мы займемся глобальной перестройкой. До ближайшего города несколько часов пути — группа с граддаром выдвинулась к нам еще в начале осады, но все равно не успела раньше, чем мы подтянули артиллерию.
Попивая холодный отвар, я проследил, как в воздух поднимается восемь загруженных дронами и материалами самолетов, переделанных нами именно под грузовые авиаперевозки. Через четыре часа они прилетят на место, и можно будет сказать, что город действительно нами захвачен. Пока же придется пользоваться тем, что нам досталось в наследство. Однако наметить план перестройки можно уже сейчас.
— Виктор, — обратился ко мне Даран, когда его часть предоставления была наконец окончена. — Мы их накормим?
Оторвавшись от плана, я посмотрел на серьезное лицо ребенка с кошачьими ушами и медленно кивнул.
— Если они будут тебе верны, им не будет страшен ни совет, ни голод, ни болезни. Как не были они страшны для тебя, когда вы с Мэрау жили у меня, — сообщил я, с сожалением глядя в пустую кружку. — Мы с Мэрау для этого и работаем.
— Чтобы мои подданные хорошо жили?
— Чтобы мы все хорошо жили, — поправил зара я. — Ты же видел, что случилось в том шахтерском городе?
— Видел, — кивнул он, изменившись в лице.
До этого об актах каннибализма он только слышал. И лишь сейчас столкнулся с тем, что это не сказка для запугивания, а самая настоящая реальность. По сравнению с его безбедным детством, остальным далеко не так повезло. Однако одно дело — слышать об этом и даже не представлять масштабы трагедии, совсем другое — видеть воочию размах бедствия.
— И что ты скажешь мне по этому поводу? Ты никогда не знал голода или болезни. Сейчас ты, Даран, единственный, кто может спасти весь народ джаргаров. Так скажи мне, маленький зар, должны ли мы прикладывать все возможные усилия, чтобы больше ни один маленький джаргар не умер от голода и болезни?