В осаде

Бемс Абрахам

— Мы перехватили одну из ракет! — закричал, вбе­жав в бункер, помощник командующего.

В бункере раздался общий вздох облегчения.

— А другая? — скрипучим голосом спросил человек в гражданском.

— Другая пока проскочила, — огорченно развел ру­ками помощник.

— Вы говорите так, как будто речь идет о тараканьих бегах! — по-бабьи, визгливо выкрикнул человек.

— Какая

именно проскочила? — не обращая на него внимания, спросил адмирал.

— Та, которая летит на Гонолулу, — удрученно от­ветил помощник.

А в этот момент Кейт выхватил из рук вбежавших Джоан, Хьюго и Питера магнофон и стал вызывать бун­кер командующего.

Ракета стремительно приближалась к цели, летя над самой водой, повторяя все очертания береговой линии.

Кейт, быстро обрисовав ситуацию на крейсере, с нетерпением ждал распоряжений командующего. Бункер пока молчал. Кейт начал нервничать. Он не знал, сколько еще времени остается ракете лететь до цели. Взрыв мог быть запрограммирован на любую секунду.

— Шеф! — Кейт, наконец, услышал в наушнике дро­жащий голос адмирала.

— У нас есть время только для одной попытки, — произнес адмирал, и Кейт понял почему у адмирала дрожит голос.

— Набирай код 4 7 КЕЙ-Ю 6 4 3 5 0 0.

Кейт быстро нажимал кнопки на клавиатуре компь­ютера.

В бункере стояла гробовая тишина. Все понимали, что если Кейт ошибется в наборе, времени для повтора уже не будет.

— Готово, сэр, — послышался напряженный голос Кейта, а Роберт Брейкер закрыл глаза и начал мо­литься.

На мониторах, показывающих курс ракеты, уже по­явилось изображение Гонолулу.

— Давай! — сжав кулаки, сказал адмирал. Джоан зажмурилась. Кейт нажал кнопку.

Ракета взорвалась в воздухе, не долетев до Гонолулу нескольких миль.

— Цель уничтожена! — прогремел в бункере торжестующий голос Кейта. — Мы победили!

Бункер взорвался от радостных криков.

— Боеголовка дезактивирована! Дезактивирована! Ядерная боеголовка дезактивирована! — вопил, прыгая на своем стуле, человек в гражданском. Он, вероятно, не мог найти более простых слов для выражения своей радости, но его понимали и так.

Офицеры ликовали. Они громко смеялись, с шумом обнимали

друг друга и поздравляли.

— Сэр! — кричал в динамиках голос Кейта — Отзо­вите ваши бомбардировщики! Мы полностью отбили «Миссури»! Отзовите бомбардировщики! Немедленно от­зовите бомбардировщики!

Судовой радар показывал их быстрое приближение. Кейт знал, что это означает, какой приказ получили пилоты, и в его голосе уже довольно ясно звучали нотки отчаяния.

— Ах, да! — спохватился, услышав, наконец, его голос в общем гаме, адмирал. — Чуть-чуть не забыл!

Бомбардировщики, заходившие для бомбежки, сдела­ли полный круг над «Миссури» и улетели.

— Ну что ж, — сказал Кейт, вставая из-за компью­тера и потягиваясь— может, перекусим теперь у меня на камбузе? Я соображу что-нибудь быстренько.

Джоан, взглянув на него, засмеялась и заплакала одновременно.

Когда они открыли люк трюма и выпустили команду, громче всех ликовал, пожалуй, мичман Тейлор.

Его жизненные установки опять претерпели коренное из­менение. Он понял, что ему пока трудно быть мужествен­ным и стойким немногослов­ным командиром,- и сейчас, по­жалуй, лучше стать просто об­щительным, всем симпатич­ным рубахой-парнем, всеоб­щим любимцем, таким, например, как корабельный кок Кейт Рейбок. А, как известно, в придуманные для себя образы мичман Тейлор вживался быстро.

— Знаешь, что Кейт, старикашка, — сказал Тейлор, выбравшись из трюма и в качестве приветствия пихнув Кейта кулаком в живот. — Я, пожалуй, больше всех соскучился по тебе. Дай-ка я тебя расцелую, чертяга ты этакий!

Эти слова были встречены дружным хохотом.

— Извини, мичман, — сказал Кейт, обнимая при­льнувшую к нему Джоан. — Все последующие часы, отведенные мною для поцелуев, уже плотно заняты! В следующий раз, ладно?

Команда громко хохотала, и громче всех хохотал мич­ман Тейлор.

...Когда хоронили погибших, унтер-офицер Рейбок надел свою парадную форму. Матросы и офицеры потря­сенно смотрели на его грудь, где не было ни одного места, чтобы приколоть еще одну награду — за операцию на крейсере «Миссури».

Еще одну, но — не последнюю.