В паутине снов
Шрифт:
— Что происходит? — слегка кашляя от повлажневшего воздуха, спросила я.
— Что? Так ты не знаешь?
— Я только проснулась, откуда мне знать?
— Понятно, — ответил он и замолчал.
А потом расхохотался. Так-так, быть не может, у Макса истерика? Отличненькое зрелище, надо будет запомнить. Эта зараза аж повизгивал, катаясь по полу. Хотя нет, поторопилась я с выводами — не истерика, просто ржет. Гад!
— Ну, и долго еще полы протирать будешь? Я, конечно, не против, но тогда вон там еще, и там, и во-он там, и под диваном не забудь почистить!
— Дура!
— Правый
— Э?
— Я говорю, правый или левый?
— Правый, — выдал он, а я подлетела к Максу и кулаком врезала ему в глаз.
— Лика, ты больная! — подскочил он.
— Еще раз дурой назовешь, получишь второй такой же.
Я мысленно удивилась, и как Макс не ушел от удара? Все друзья знают мою привычку: прежде чем бить, я спрашиваю о стороне, тем самым давая им шанс исправить положение и намекнуть, как серьезно меня обидели. Правда, это касалось только друзей.
Значит, Макс потрясен чем-то, и очень сильно. Так, не нравится мне это. Я потянулась к нему, чтобы заживить уже проявляющийся синяк. Сосредоточилась, направляя потоки, пара секунд, и следов от удара не осталось. Замечательно!
— Ну, колись уже, в чем дело? — устало прошептала я.
— Лика, а вот это ты увидишь сама! — Хлопнув перед моим носом дверью, Макс вышел из комнаты. Все-таки обиделся за фингал. Пусть я его и залечила. Досадно, но не смертельно.
Я не пошла в душ, быстренько умывшись, оделась и вылетела в коридор. Резво спустилась по лестнице, столкнулась с двумя фифами, которые так на меня посмотрели, что сомнений не осталось: папулечка ославил меня на всю школу.
Я вихрем пролетела холл, обогнула толпу, не обращая внимания на ухмылки учеников, и замерла как вкопанная у входа в столовую.
Елки зеленые! Что они натворили?! Я начала закипать, буквально.
И было от чего: в столовой вдоль двух стен висели именные флаги рода Монсорье, а между ними у потолка разноцветными огоньками выложена надпись: «В наш дом постучалось счастье! Анжелика Тиелли Монсорье стала невестой! Ее избранник — Максимиус Дэрек Ризольди! Через неделю ждем всех на их помолвке в летней резиденции Монсорье!»
Родители решили не мелочиться. Помолвка, знаете ли, — это прямой путь к свадьбе, а я не говорила, что мы жениться собираемся. Неужели меня сбагрить решили таким подлым способом? Объявление на всю школу… Да теперь Максу ни за что не отвертеться от этой женитьбы! И мне выхода не оставили. Понятно, от чего так зол был друг. Ну, я сейчас папеньке устрою!
А в столовой шло веселье: завтрак всем был подан неземной! Многие ученики такие блюда, как омлет из яиц тонгу, явно ели впервые, а про эльфийские сладости вообще молчу, простому люду такое не по карману.
Я влетела в деканат, игнорируя секретаря, которая пыталась меня поздравить.
— Леди Меркула, — холодно кивнула ей, — не стоит.
Она мигом заткнулась. Я же пинком открыла дверь кабинета декана, посмотрела, побледнела. Аккуратно закрыла дверь. Развернулась и помчалась к выходу. Не судьба!
Грозный крик папы заставил меня застыть статуей:
— Монсорье, в кабинет, живо!
Ослушаться я не могла, а потому поплелась обратно. Эх, что за невезение?!
Я вошла в кабинет отца.
Тот, кто так меня напугал и заставил вылететь отсюда, сидел в кресле. Папа стоял у окна и буравил меня глазами.
Я поклонилась, приветствуя нашего императора — Теодора Заурина.
— Доброе утро, леди Монсорье, — не глядя на меня, ответил он.
Я выпрямилась. Нет, я не в первый раз вижу императора, но что он тут-то делает?
Надо уделить особое внимание этому мужчине. Не сказать, что он красавец, но не лишен обаяния. Есть в нем что-то такое, что притягивает взгляд. Высокий, я бы сказала, даже изящный, но за этим изяществом скрываются огромная мощь и сила. Не стоит обманываться его хрупкостью. Длинные вьющиеся черные волосы, белая кожа, черные глаза и шрам вдоль щеки — вот они, главные черты императора.
— Анжелика… — начал отец.
— Герцог Монсорье, позвольте, я сам, — перебил его Теодор.
Я недоуменно переводила взгляд с одного на другого.
— Вам выпала великая честь, моя дорогая, вы отправляетесь в Шанталез в качестве кандидатки в невесты Высшего Правителя от Дарлимеи.
Сказать, что я была в шоке, это не сказать ничего. Высший Правитель — тот, кто управляет восемью странами. Наш император подчиняется ему, да и не только наш. Дарлимея — самая большая страна из восьми, управляемых Высшим Правителем. Она разделена на четыре герцогства, каждое из них также поделено между аристократами. Земли моего рода находятся в Южной части. Кстати, мы единственные герцоги в этих землях, а потому они носят наше имя. Северная часть принадлежит герцогу Аттивьену и названа в его честь. Восточная часть — собственность императорской семьи, следовательно, гордо именуется Заурин. А Западная часть — вотчина герцога Орьеврана и также названа его именем. Помимо самих герцогов, на этих землях живут графы, маркизы и, конечно, простые люди. Шанталез — это главный город всех восьми стран, можно сказать, столица нашего мира, где и проживает Высший Правитель.
Я захлопала ресницами, какая еще невеста? И тут вспомнила про Макса.
— Простите, но у меня уже есть жених, — опустила глазки в пол, сама невинность.
— Насколько мне известно, вы еще не обручены, а значит, можете исполнить волю вашего императора, — с нажимом ответил Теодор.
Мне не оставалось ничего, как склонить голову в согласии.
— Детали вам объяснит отец. Всего доброго, герцог, леди, — попрощался император и так стремительно покинул кабинет, что я даже не успела сделать положенный реверанс.
— Папа… — начала я.
— Лика, я сам только узнал, — грустно сказал он. — И, боюсь, тебе придется подчиниться.
— А как же мой жених? — вновь завела старую песню. — И ты всех оповестил о предстоящей помолвке.
— Точно. — Отец закрыл глаза. Я догадалась, что он убирает те безобразия в столовой. — Лика, вчера пришел приказ от Высшего Правителя: от каждой из стран он потребовал потенциальную жену, то есть невесту. Вообще-то речь шла о дочерях императоров, но там же и был пункт, — папа замялся, — о невинности девушки.