В Питере НЕжить
Шрифт:
– К какому болоту идти? – Света знала минимум о пяти местах, но они и два не сумеют проверить за оставшееся время.
Влад вроде бы невзначай глянул на сложенные медикаменты, и удовлетворённым он не выглядел. Света раздражённо застонала, когда вампир вскинул восторженный взгляд, а его лицо озарила не подходящая взрослому мужчине по-детски радостная улыбка.
– Хрен тебе, – сразу отказалась Света.
– Два глоточка, и скажу, куда идти, – с нетерпением выдвинул условие Влад.
Яна переводила недоумённый взгляд с одного собеседника на другого, но, благо, помалкивала. Света
– Камень, ножницы, бумага. Раз, два, три, – хмуро отсчитала она, а после выругалась в голос, когда Дима показал «бумагу» на её «камень».
– Два глотка, – предупредила Света, протянув Владу левую ладонь. – Глотнёшь больше – врежу и не посмотрю, что ты дряхлый старик.
Яна отвернулась, когда Влад широко раскрыл рот и впился Свете в ладонь. Подкармливать гадёныша они не любили, но из всех местных только Влад был лоялен к ним и, самое главное, полезен. Да и в целом безобиден.
После двух глотков Влад покорно отступил. Его щёки порозовели, глаза заблестели восторгом, он приложил платок к окровавленным губам, одновременно скрыв улыбку.
– Как всегда вкусная.
– Фу. Ну и гад же ты, – скривилась Света, чем только сильнее развеселила Влада, который заботливо протянул ей пластырь. Ворча себе под нос, зеркальщица выхватила, чтобы залепить свежий укус.
– Идите к русалкам на Марсово поле, – подсказал вампир. К счастью, Влад сделки уважал и имел некое подобие чести, поэтому нужные ответы давал без загадок. – Сегодня как раз Троицкий мост сведут. Если про мальчишку что-то известно, то эти сороки слыхали.
Схватив Яну за плечо, Света развернула девчонку, чтобы вывести, как Влад опять заговорил, но уже серьёзнее:
– Не лучший момент вы выбрали для поиска. Где-то здесь Ягина ученица ходит, впервые на нашей стороне объявилась. Слухи о ней такие, что все, кто в своём уме, попрятался. Чего припёрлась, знать не знаем, но надеемся, что она поскорее уйдёт. А раз мост опустили, то, возможно, сегодня как раз домой отправится.
– Предупреждаешь, чтоб мы с ней не пересекались? – уточнил Дима.
– Вкусные вы, жаль будет, – пожал плечами Влад, вернув лицу равнодушное выражение. – Слышал, что Ягина ученица солнечную сторону презирает, а зеркальщиков всех до одного ненавидит. Те её семью вырезали: мать, отца и брата. Зачем – не знаю. Болтают, с ведьмой зеркальщики сговорились, а девчонку, похоже, не добили.
Света молчаливо выслушала Влада. Вопросы у неё оставались, но время шло. Главное она поняла: держаться от Ягиной ученицы подальше. Она благодарно кивнула вампиру и вывела Яну из аптеки. Дима последовал за ними. Марсово поле не далеко, если не тормозить, то за полчаса можно дойти. Однако Яна сумела удержаться от вопросов лишь десять минут.
– А что люди? – спросила она у Димы, поняв, что он более добродушный. – Они же здесь есть. Говорят, они копии людей с нашей стороны. Якобы у каждого есть по отражению.
– Почти верно. Так было, – согласился Дима, настороженно поглядывая на тихие воды канала Грибоедова, вдоль которого они решили пойти. – Но с действием проклятия нарушилось движение времени. Образовавшиеся провалы
– А посеребрённые? Говорят, у всех обязательно есть копии.
Света с большим интересом окинула девочку взглядом. Хорошо хоть что-то родители ей рассказали, тем более если в ближайшее время Яне предстоит отправиться в Императорский гарнизон.
– Для посеребрённых их копии опасны, – хмуро бросила Света, когда Дима замолчал. Тот поймал взгляд напарницы и кивнул, безмолвно позволяя рассказать. – Как видишь, местные жители на нас особого внимания не обращают, замечают странность, но не трогают. То, что мы с другой стороны, почувствуют только Ягины твари да наши копии. Первое, что должен сделать любой посеребрённый, включая зеркальщика, – это найти своё отражение в этом мире и убить.
– Зачем?
– Иначе копия сможет отобрать душу и занять твоё место на солнечной стороне. С Димой такое едва не произошло. Точнее, отражение его задушило и забрало душу. Не успело только место занять, я его убила. А Диму, к счастью, удалось откачать.
– Глаза… – поняла Яна, неловко коснувшись своего лица. – Не серебряные, а чёрные, потому что душу отобрали? А вернуть…
Дима помотал головой:
– Нельзя вернуть.
– Что же… тогда? Что это значит?
– Что ему осталось не больше трёх лет. При учёте, что два после потери души он уже прожил… весьма неплохо, – нехотя выдавила Света. Не сразу, но они с Димой сумели смириться, воспринимая отведённое время как благо. Чистое везение, что её неумелая первая помощь вернула его к жизни. Любовниками они не были, но друзьями стали близкими.
До произошедшего с Димой она не особо верила в необходимость поиска собственного отражения, но после увиденного выследила его и убила. Подлое, пятнающее душу убийство. Диме Света не рассказала, но с тех пор внутри поселилось ощущение, что она вырезала часть себя, и рана так и не затянулась.
Ещё недавно желанная, тишина стала до раздражения давящей. Яна умолкла, и Света во всей полноте ощутила, что зеркальный Петербург близок к смерти. Он уже не напоминал даже раненое животное – не хрипел, лишь очень тихо дышал, лишённый последней надежды. Света хмурым взглядом окинула наполовину развалившийся Казанский собор. Массивные колонны стояли знакомым полукругом, словно частокол: крыши галерей давно обвалились.
В той же гнетущей тишине пересекли Невский проспект, прошли мимо заросшего странными лозами храма Спаса на Крови. Настроение и раньше было не восторг, но сейчас Свете нестерпимо захотелось вернуться обратно: сердце натужно билось в груди, сам воздух казался удушливым и густым. Лёгкие раскрывались с трудом, требовались силы, чтобы вдохнуть полной грудью.
Им встретилось не более пары десятков прохожих. Все смотрели себе под ноги, а если на них взгляды поднимали, то ненадолго, почти моментально теряя интерес. Кто-то и вовсе предпочёл перейти на противоположную сторону улицы, будто учуяв принесённую чужаками беду.