В плену Хранителя

Золотарева Елена

— Люди?

— Люди — самый ценный ресурс в любом уголке мироздания, — Хранитель незаметно подкрался сзади, и обнял меня, втягивая аромат волос.

Мало того, что я испугалась его внезапного появления, так еще и странное поведение меня ставило в тупик. Он вел себя так, будто мы были парой. Зачем? Или почему?

С легкостью обхватив мое запястье, он наклонился и втянул пальцы губами, слизывая сладкий липкий сок финика. Его рот был горячим, нежным, мягким и наглым… меня пробрало до мурашек.

Выдыхая, я закрыла глаза. Как за секунду меня

может кидать из крайности в крайность? Только что я цепенела от ужаса, и вот уже таю, готовая поддаться на его заигрывания. Эти эмоциональные качели сведут меня с ума!

— Думаю, ты уже поняла, что умение проживать разные эмоции, слишком высоко ценится расами, не имеющими подобного дара. Население других планет давно перешло в иную форму существования. Они не живут чувствами. Только разум, воля и холодный расчет, необходимый для выживания.

— То есть, мы отсталые? Плетемся в хвосте эволюции?

— Луна не дает вам прорваться в мир ментала. Пока она существует, земляне будут любить и страдать.

Подобное заявление не могло не повергнуть в шок. Мало того, что Вселенная кишит разными формами жизни, так еще и земляне, считающие себя чуть ли не самыми разумными существами, оказались отсталыми глупыми людишками. Нас не то что за опасность не считают. Мы для них что-то вроде развлечения.

Пока я размышляла, Рэй так и сбивал меня с мыслей. Он стоял позади, и водил руками по волосам, освобождая их от заколок. А я сидела в таком напряжении, что спину кололо. Наверное, дотронься он сейчас до моей кожи, я бы просто пошла трещинами как разбитое стекло.

— Но меня ты держишь здесь не для того, чтобы брать мои эмоции. Для чего тогда?

Распустив косу, он собрал волосы в ладонь и медленно повел рукой вниз, приглаживая еще немного влажные пряди.

— Ты мне нравишься, — низкий голос холодком коснулся плеча, — такой ответ тебя устраивает?

— Если он правдив. Но что-то мне подсказывает, что нет.

— Я хочу тебя, — его губы нежно плавили кожу, но щетина немного кололась и не давала отдаться этой неге полностью.

— Знаешь, я не привыкла, чтобы меня рассматривали как сексуальный объект. Я занимаюсь наукой, я не девочка для удовлетворения фантазий.

— Но кто же удовлетворяет твои? — он развернул меня вместе со стулом к себе.

— Я не фантазирую на эту тему, — я положила ногу на ногу и скрестила руки на груди, пытаясь хоть как-то закрыться.

— Да ладно! Скажи еще, что не твои пальчики никогда не ласкали это тело, — он жадным взглядом облизал меня от макушки до пят, при этом тяжело дыша.

Эти слова заставили меня вспомнить, как я мастурбировала на балконе гостиницы, представляя, что за мной следят, и покраснела вместе с ушами. А Рэй, похоже, наслаждался моим смущением.

Я даже не заметила, как Нита испарилась, оставив две тарелки с пестрыми овощами.

— Это не твое дело, — фыркнула я, отворачиваясь.

— Не говори со мной в таком тоне, — рявкнул он, разворачивая меня обратно. Я видела гнев в его глазах. Даже, когда брат ворвался

в оранжерею, он не был так недоволен.

Рэй сжал подбородок пальцами, нависая всей своей мощью надо мной. И лишь убедившись, что я усвоила, и больше не намерена огрызаться, отпустил.

Как ни в чем не бывало, он небрежно скинул с плеч кожаную куртку, бросил ее на свободный стул и пошел мыть руки. Красивые загорелые руки с гладкой кожей были в несколько раз больше моих. Белая майка плотно облегала торс, выгодно подчеркивая натренированность мужчины. Но он не выглядел фанатичным качком, пропадающем в зале сутками. Он был крупный от природы, и спорт лишь отточил, отшлифовал его форму. Двигался он плавно, хищно, свободно и уверенно. В отличие от меня, ссутулившейся, вжатой в стул. И как бы я не старалась держаться молодцом, сейчас было хорошо видно, кто здесь хозяин положения.

— Обиделась, — констатировал он, подставляя три крупных лимона под струю воды, — хотя я всего лишь попросил отнестись ко мне с уважением.

— Ты пытаешься влезть в мою жизнь.

— Постой-ка, разве не ты влезла в мою? — Легким прикосновением ножа, он разделил лимон на две части. — Зная, чем это может кончиться, все равно пришла. А теперь пытаешься навязать свои правила? Нет, Фален. Здесь мой дом и мои правила. Тебе придется подчиниться, — сжав пальцы, он выдавил сок в широкий квадратный стакан и отбросил кожуру, попадая точно в урну.

— А, если я не смогу?

— Не сможешь, или не захочешь? — надавил он, а я отвела глаза, пытаясь сдержать горькую обиду, что вот-вот была готова вырваться вместе со слезами. — Я заставлю.

— Ты же не такой! Представитель высшей расы не может быть таким.

— Не старайся. На меня не действуют манипуляции.

— Ты будешь насиловать меня?

Он будто задумался. Взял второй лимон, сжал его, и мутноватый сок потек по стенкам стакана.

— Что по-твоему насилие?

— Действия против воли.

— Войдя сюда, ты дала клятву подчиниться.

— Чем грозит нарушение клятвы?

— Наказанием. На мое усмотрение.

— Но ты же не станешь…

— Довольно, Малена. Ты не отговоришь меня. А, если я решил, я это делаю. И чем быстрее ты поймешь, что у тебя не хватит сил противостоять мне, тем лучше для тебя.

— Чем лучше?

Меня было не остановить. Попадись под руку молоток, смело воспользовалась бы им. Но в отсутствии подходящего оружия приходилось пользоваться острым языком. А он меня обычно до добра не доводил.

— Ты не потеряешь время, которое могла бы провести в моей постели.

— Не слишком самонадеянно?

— Хочешь прямо сейчас убедиться?

— Конечно! Зачем ждать? Мне раздеться? Стать на четвереньки? Отсосать тебе?

Он долго смотрел, а я не понимала, чего ждать в следующий момент. Но то, что я перегнула, это факт.

— Твой любимый сок! — не отрывая от столешницы, он подвинул наполовину полный стакан, и бросив последний тяжелый взгляд, вышел из кухни, оставляя меня наедине с моим шоком.