В плену королевских пристрастий

Колесова Марина

— Разве я могу отказать Вам в этом, когда Вы встали на защиту моего пострадавшего достоинства

Портниха сидела в кресле, когда дверь в зал неожиданно распахнулась, и на пороге появился сам король.

— Ваше Величество, — портниха поспешно вскочила и низко склонилась перед ним, а две ее мастерицы, вскочив, повалились перед ним на колени, низко склонив голову.

Вслед за королем в зал вошел герцог и герцогиня в сопровождении высокого, атлетически сложенного юноши в костюме пажа. Король дождался,

чтобы за ними закрыли двери, и громким голосом произнес:

— Дороти Стейн, отныне Вы и вся ваша семья являетесь прямыми вассалами герцогини Алины Тодд, и все ваше имущество и права переходят к ней, и лишь в ее власти оставить вам что-то или лишить всего. А так же в ее власти наказывать, миловать или казнить. Это приказ окончательный, и я подписал все необходимые бумаги в связи с этим, которые уже передал герцогине. Исходя из всего вышеизложенного, мне бы хотелось узнать: Вы добровольно согласитесь принести присягу герцогине или нужно вызвать стражу и отправить Вас в темницу?

— Ваше Величество… — портниха опустилась на колени, — Вы сами даровали мне Ваше прямое подданство… я всегда верой и правдой служила Вам, я платила все положенные налоги, кроме тех, от которых Вы дарованными мне привилегиями освободили меня… я ни разу…

— Молчать! — король рявкнул это так, что в светильниках задрожали хрустальные подвески, — Мои решения не обсуждаются! Я задал конкретный вопрос и жду однозначный ответ: да или нет.

— Да, — еле слышно проговорила портниха, ее щеки вновь пылали, и она дрожала всем телом.

— Громче! — раздраженно приказал он.

— Да, — громко повторила она, добавив, — Я согласна принести клятву герцогине.

— Тогда на коленях к ней и присягаете ей, я жду!

Портниха на коленях подползла к герцогине, и склонилась у ее ног, — Ваша светлость, я принимаю Вашу власть, и отныне моя жизнь принадлежит Вам. Клянусь в том, — срывающимся голосом проговорила она.

— Я принимаю Вашу клятву Дороти Стейн, — проговорила герцогиня, — Встаньте.

Портниха медленно и грузно поднялась.

— Мастериц Ваших в карету отправьте, нам без них поговорить стоит, — холодно проговорила герцогиня.

— Платья заберите и в карету ступайте, — обернулась она к ним.

Те поспешно поднялись, осторожно подхватили платья и быстро удалились.

Дождавшись, когда за ними плотно закроют двери, Алина пристально посмотрела на портниху:

— Вы будете наказаны, Дороти. За Ваше недозволительное поведение. Советую Вам не перечить, иначе это сильно усугубит Ваше наказание.

После наказания, портниха подошла к герцогине и грузно опустилась перед ней на колени:

— Еще раз благодарю Ваша Светлость… Поняла все и жду Ваших распоряжений… Куда мне теперь?

— Домой отправляйтесь, Дороти. Пока все останется так, как было, за исключением одного. Недовольные Вами клиенты теперь могут пожаловаться мне, а я с Вас взыщу. Так что постарайтесь, чтоб недовольных Вами было как можно меньше.

— Я

буду очень стараться, Ваша Светлость… но ведь меня могут и оговорить… — она всхлипнула и испуганно потупилась.

— Я разберусь, не волнуйтесь. И по каждому случаю, перед тем, как принять решение о наказании, я выслушаю Вас тоже.

— А налоги, Ваша Светлость?

— Вы будете платить мне то, что платили раньше королю, а уже я буду рассчитываться перед казной. Так что в этом вопросе для Вас не измениться практически ничего. Пока, по крайней мере… а дальше, поживем — увидим.

— Благодарю, Ваша Светлость. Я могу идти?

— Да, — кивнула герцогиня.

Поднявшись сначала на одно колено, а потом, встав окончательно, портниха поклонилась еще раз ей, потом королю и герцогу и попятилась к выходу, но у дверей она вдруг остановилась и осторожно осведомилась, — Ваша Светлость, я спросить забыла: Мне можно будет Вам платья привезти, как только они готовы будут? Я постараюсь как можно скорее, особенно для дочери Вашей, дней через пять будет готово…

— Привозите, Дороти, — кивнула герцогиня и отвернулась.

Как только портниха вышла, король громко расхохотался:

— Алиночка, ты чудо! Ты доставила мне истинное наслаждение. Алекс подыщи мне толстую служанку, я буду развлекаться тем, что стану ежедневно сечь ее розгами. Уморительное зрелище.

— Я конечно рада, что доставила Вам удовольствие, — холодно обронила Алина, — но хочу Вам сказать: у Вас испорченный вкус… извращенный какой-то… К тому же, как можно наказывать кого-то для развлечения и потехи ради? Я понимаю, за провинность — тут можно и взыскать, но без повода — это несправедливо и бессердечно.

— Алиночка, да ладно тебе… Неужели думаешь, я повод наказать не найду? Конечно, я сначала найду повод.

— Артур Вы вечно все переставляете с ног на голову.

— Все, все… хватит мне мораль читать. Не порть мне хорошее настроение. Это было дивное представление.

— Давайте оставим эту тему, Ваших восторгов я все равно разделить не смогу…

— Хорошо, оставим… — кивнул и злорадно усмехнулся, — Кстати, ты догадываешься, какая о тебе теперь пойдет гулять молва?

— Вы знаете ведь, что это меня не трогает. Меньше желающих хамить мне в следующий раз найдется. Пусть считают, что я злобная стерва, пользующаяся Вашим расположением и творящая произвол.

— Тогда ты самая очаровательная и замечательная стерва на свете, моя драгоценная… — король, усмехнулся и, нежно притянув ее к себе, рукой ласково провел по щеке, — И я рад, что ты в кои веки захотела им наконец-то воспользоваться. Я никому не позволю обижать или оскорблять тебя… А если еще хоть что-то захочешь, только скажи…

— Обедать пойти хочу, — рассмеялась она, — Может, вы с герцогом согласитесь пойти обедать, чтоб не дать мне умереть с голода?

— Алиночка, радость моя, да с удовольствием. Алекс, распорядись, — король обернулся к герцогу.