В плену любви
Шрифт:
Короткий укус и сразу же исцеляющие прикосновения языка.
— Чтобы не распускал.
Я хотела сказать, что мне нет дела ни до каких блудливых кошаков, вообще нет дела ни до кого, кроме него, но тут Дэмиан взал такой темп, что я могла только жалобно вскрикивать и вздрагивать от острого, почти нестерпимого удовольствия. Желание — пряное, бесстыдное и оттого еще более восхитительное заполнило меня полностью. Я изгибалась в его руках, содрогалась и всхлипывала от каждого сладкого толчка, скользя по волнам наслаждения.
Его оргазм стал
— Как ты? — губы нежно коснулись моих закрытых глаз, лба. — Прости, что так набросился… Я все три пары думать не мог ни о чем другом. А ты флиртовала с этим придурком…
— Ты тоже флиртовал, — фыркнула я, кладя голову ему на плечо. Мы все еще оставались одним целым, продлевая мгновения абсолютной близости. С внутренним облегчением я услышала в музыке его эмоций, что эти девицы не значили для Дэмиана ничего. Он действительно все три пары думал только обо мне. И сходил с ума от ревности, вот ведь собственник…
— Если я начну шарахаться от девчонок, это вызовет подозрения, — Дэмиан скользнул пальцами по моей щеке, очерчивая абрис лица. После безумия страсти эта безыскусная ласка ощущалась особенно остро.
— А если будешь за ними увиваться, я оторву тебе что-нибудь ценное.
Он тихо рассмеялся.
— Какая ты у меня ревнивая.
— Привыкай.
Еще несколько поцелуев — таких осторожных и нежных после недавнего безумства, и демон отстранился.
— У нас не так много времени. Перерыв скоро закончится. Погоди, я зажгу лампу.
Над головой вспыхнул свет, заставляя меня зажмуриться. Снова открыв глаза я убедилась, что подсобка претерпела некоторые изменения. Теперь кроме швабр и стола, который мы уже успели опробовать, здесь появилось зеркало. Я взглянула в него и пришла в ужас.
— Богиня, я не могу выйти отсюда в таком виде!
Только слепой не поймет, чем я занималась. Припухшие зацелованные губы, следы засосов на шее, размазанная помада. Волосы встрепаны, платье и вовсе в непотребном виде. И с трусами, превратившимися в мокрую тряпочку, тоже хорошо бы что-то сделать…
— Я помогу.
Помощь заключалась в том, что он целовал мою грудь, медленно расправляя и застегивая платье — пуговку за пуговкой. Такой вот стриптиз наоборот. Потом со вздохами сожаления Дэмиан залечил засосы. И распустив мои волосы, зарылся в них лицом.
— Ты такая красивая, Ри.
Я грустно погладила его по встрепанным рыжим волосам.
— Мы не сможем видиться по ночам.
Сжатый рассказ о том, что случилось после неудачной помолвки и особенно о знаке Хестора на моем теле демон выслушал с каменным лицом.
— Теперь почти уверена, что Хопеш — это принц, — закончила я. — Не знаю как Дантар оказался его должником, не знаю зачем Хестор сделал это со мной, учитывая, что переговоры о моем замужестве за иравийского принца отец начал чуть ли не когда мне исполнилось десять, но это он.
— За
— Всякое?
— Один погиб при подозрительных обстоятельствах, другой пропал без вести. Такое иногда происходит с наследниками, — демон криво ухмыльнулся. — Я мог бы попробовать раскопать те истории, чтобы избавиться от Хестора, но это потребует времени, денег и поездки в Иравию.
— Нет! — я вцепилась в него. — Пожалуйста, не уезжай!
Не оставляй меня здесь одну против чудовища из прошлого!
— Не уеду. Куда проще просто грохнуть этого ублюдка. Я уже придумал, как избавиться от тела так, чтобы не осталось никаких следов. Надо только придумать, как выманить его из-под охраны…
В первое мгновение я даже не поняла о каком теле он говорит, так буднично и спокойно Дэмиан признался в свое намерении убить принца. И что самое ужасное — ничто внутри меня не дрогнуло и не воспротивилось этой мысли. Я анхелос, но я желала принцу смерти. Хотела увидеть Хестора мертвым, плюнуть на могилу. А еще говорят, что анхелос не умеют ненавидеть.
Я покачала головой.
— Нет, так нельзя. Если ты это сделаешь, начнется война. Наследный принц дружественной державы убит на нашей территории во время посольской миссии.
— Не начнется, — убежденно откликнулся Дэмиан. — Но твоему папаше придется как следует прогнуться, это да.
— Может начаться. И в любом случае это будет означать огромные убытки для страны.
— Что тебе за дело до страны? — зло спросил демон. — Ты не наследница и никогда ею не будешь.
— Но это мой народ. У меня есть обязательства…
— Какие? Не бывает обязательств без прав, а у тебя прав нет и никогда не было. Кончай дурить, Ри. Думай о себе, тебя не должно волновать какое-то абстрактное “общее благо”.
Не должно, но волнует. И Дэмиан не знает, а война действительно реальна, куда реальнее, чем может показаться из новостных сводок. Иравийцы хорошо умеют делать только две вещи — воевать и торговать, и отец много лет старался, чтобы с империей они занималась торговлей. Но если дать им повод…
— Нет! — я отстранилась и пристально посмотрела мужу в глаза. — Поклянись, что не навредишь нашим отношениям с Иравией!
— Ты в своем уме требовать такое? — хмуро спросил демон.
— В своем. Поклянись мне, Дэмиан!
— А если нет? — с насмешкой спросил он, снова превращаясь в невыносимого козла, совсем как в самом начале нашего знакомства. — Что ты мне сделаешь?
— Ничего, — тихо сказала я. — Я нуждаюсь в твоей защите, ты это знаешь. И я люблю тебя, поэтому не стала бы пакостить, даже если бы могла. Но… — голос задрожал, к горлу подступили слезы, — Я никогда себе не прощу, если из-за меня погибнут невиновные. И буду помнить, что моя спокойная жизнь оплачена сотнями тысяч чужих.