В плену любви
Шрифт:
– За вас, певчая птичка, - тихо сказал он.
– Пусть вам надолго запомнится ваш день рождения в Венеции!
Как будто она могла бы забыть его, подумала Линнет. Ее обуревали чувства счастья и грусти. Этот день навсегда останется в ее памяти. Единственный праздник, который она провела с любимым мужчиной. Она закусила губу, зная, что должна выглядеть очень счастливой и ни в коем случае не выдать свою грусть!
– Спасибо! Спасибо всем вам, - промолвила она и улыбнулась.
– Грация! Мольто грация!
Но на этом праздник не закончился! Она получила небольшие
– Но вы не должны этого делать..! Я уже получила моего Паддингтона, и потом.., птичка, которую...
– заикалась она.
– Это подарки от Косимы и Дины. Я дарю отдельный подарок, - настаивал он.
– Откройте коробочку и, пожалуйста, перестаньте спорить, Линнет. Так себя не ведут!
От отчитал ее нежно, но весьма твердо. Дрожащими руками она открыла бархатную коробочку. На белом шелке лежала нитка великолепного молочного цвета жемчуга. Он был прекрасен и, конечно, никакой не культивированный, а самый настоящий. Она громко воскликнула:
– Я не могу...
– Не глупите. Это подарок на день рождения, вот и все, - спокойно заметил он и, взяв жемчуг из футляра, быстро застегнул нитку, у нее на шее. Его пальцы коснулись ямочки ни шее, когда он приподнял ей волосы, чтобы застегнуть блестящую бриллиантовую застежку. Линнет почувствовала, что все ее тело обдала волна невыносимого жара, потом ее бросило в дрожь!
Она уже раньше испытывала подобное ощущение. Линнет хотела его - чтобы его руки обнимали ее, чтобы его тело прижималось к ней, чтобы он целовал ее так, как давным-давно, в кабинете. Если он поцелует ее еще раз, она не сможет не ответить ему... Она захочет, чтобы последовало продолжение... Когда он отошел от нее, она качнулась ему вслед, так как ей не хотелось, чтобы он покидал ее.
Линнет постаралась прийти в себя. Сейчас был праздник, присутствовали другие люди и маленький ребенок. Она должна перестать безумствовать.
– Это великолепное ожерелье, Макс, - сказала она.
– Вам не следовало покупать его для меня, но вы сделали это... И я вас благодарю.
– Я покупаю, что хочу, для того, кому хочу сделать приятное.
– Он равнодушно пожал плечами.
– Вы не разрешили мне заплатить за платье для приема, вам пришлось его купить. И было глупо с вашей стороны отказаться принять деньги...
Линнет отвернулась, ей вдруг стало не по себе. Она была рада, что он говорил так тихо, что его больше никто не слышал. Этот жемчуг не был подарком, это была плата. Вот и все! Он нашел способ заплатить ей, несмотря на ее отказ. Он компенсировал ее затраты на платье! Для него деньги ничего не значили. Он спокойно мог себе позволить такую ни к чему не обязывающую щедрость. Для него было важно контролировать ситуацию и доказывать это. Делать то, что он желал.
В течение почти часа Линнет ела желе и сандвичи, разрезала праздничный пирог, принимала участие в разных играх. Она старалась не нарушать праздничную атмосферу, которая пришлась так по вкусу всем остальным в доме. Но ощущение радости, которым она была переполнена раньше, покинуло ее. У нее осталось ощущение, что это всего лишь маскарад!
Когда, наконец, все закончилось, слуги принялись за уборку. Довольная Кэсси пошла спать, и Дина отправилась к себе в комнату, заявив, что умирает от усталости. Линнет несколько поникла, не столько от утомления, сколько от того, что устала притворяться.
– Я думаю, что мне пора идти в свою комнату, Макс, - спокойно сказала она ему.
Он загородил ей дорогу, когда она направлялась к двери.
– Еще не пора, - загадочно заявил он.
– День рождения еще продолжается, и вообще, еще слишком рано, чтобы идти спать! Пошли.
– Но Макс...
– она вздохнула. У нее было только одно желание: как можно скорее уйти, остаться одной с грустной мыслью о разочаровании. Он крепко взял ее за руку и повел, все еще сопротивляющуюся через столовую и холл к парадному входу в палаццо. У нее не оставалось сил, чтобы протестовать более энергично. У двери стоял Джанни, и с заговорщическим выражением лица отворил дверь.
Снаружи уже темнело и поднималась полная луна. Ее лучи образовывали светящиеся дорожки на нежно плещущейся воде. Линнет увидела у калитки выгнутую, элегантную тень гондолы и спокойно стоящего гондольера, который легко опирался на весло.
– Что?
– начала было она, удивляясь, но он уже усаживал ее в лодку.
– Я знаю - я уже слышал все возражения. Гондолы слишком дороги, на них катаются только туристы, настоящие венецианцы пользуются вапоретти. Но только раз, Линнет. Вам стоит это испытать!
Лодка тихо качалась в воде, и Линнет не оставалось ничего другого, как повиноваться Максу, который посадил ее рядом с собой на мягкое сиденье под навесом. Перед ними на маленьком столике стояло шампанское в ведерке со льдом и два хрустальных бокала. Макс отдал приказание гондольеру, он повернулся к ним спиной и вывел лодку на середину канала.
– Как тривиально, не правда ли?
– произнес Макс, его белозубая улыбка резко выделялась в полутьме.
– Не беспокойся, я не заказывал ему петь серенады. Но я могу заплатить, если ты хочешь.
В течение этого дня Линнет пережила слишком много смен настроения и эмоций. Ей было трудно справиться с ними. Она была то беспечно счастлива, радовалась, была благодарна, то ее терзали несбыточные желания, и она была горько разочарована. Теперь она оказалась здесь, в гондоле, скользившей мимо освещенных палаццо и кафе, где сидело множество людей. В небе сияла луна, и Макс ди Анджели сидел рядом с нею. Она уже не могла понять, что же испытывает - радость или печаль. Она была как бы в оцепенении... Казалось, что все происходит во сне!