В плену предсказаний
Шрифт:
"Замечательно! "
"Опять будешь обзывать себя болваном и кретином".
"Что ж поделать, если я такой", — усмехнулся Кир, накинул дорожный плащ и навсегда покинул гостеприимный дом Виталя. На столе остались лежать четыре письма: Джеку Питону, Тьену и Тэо, Виталю, и четвертое — Сандру.
Фаина вернулась домой рано утром, еще до Петухов.
— Ольф, сынок, погрей чаю, — устало обратилась она к сыну, — промокла я. Дождь был такой сильный.
Ольф поставил воду на огонь и стал помогать матери закутаться в теплый плед.
— Он приходил… вечером, —
— Кто, сынок? Тэо? — женщина устало опустилась на стул у стола и отломила кусок лепешки.
— Нет… Кузнец.
— Кондор? — Фаина встрепенулась. — Чего он хотел?
— Увидеть Лану, — упавшим голосом сказал сын. Он прекрасно понимал, что его вчерашнее поведение мама, мягко говоря, не одобрит. Но сделанного уже не воротишь.
— Ты ему сказал? — Фаина с надеждой смотрела на сына. — Сказал?
— Нет, — парень виновато уставился в пол.
— Ольф!
— Мама! Он отказался от Ланы, — с горечью произнес сын, — отказался от своего предназначения!
— Но он же пришел! Вдруг, он передумал? — скорбная складка пролегла между бровей женщины.
— Поздно передумал, — упрямо возразил Ольф.
— Ничего не поздно. Если он пойдет вслед за ней, он ее найдет!
— Оттуда не возвращаются…
— Не тебе судить. Книга указала путь! Мы столько времени этого ждали… Как ты позволил себе поддаться эмоциям? Он пришел сюда за помощью…
— Прости, мама… Я схожу к нему.
— Я сама. Ваша встреча может опять закончиться ничем. Вчера ты не сдержался, сегодня он будет злой…
— Я все равно пойду с тобой.
— Упрямец! Хорошо, собирайся.
— Чаю хоть попей.
— Потом, сынок. Надо торопиться.
Виталь, подходя к дому, увидел гостей, нетерпеливо топтавшихся у его дверей.
— Приветствую вас, досточтимая Фаина и…
— Виталь, где Кир? — бросилась к нему женщина, пропустив галантное приветствие мимо ушей.
— Наверное, в кузнице, — недоуменно ответил Виталь. — А что вас так взволновало?
— Его нет в кузнице, — опередил мать Ольф, — мы идем оттуда.
— Он последнее время много работал, может у него сегодня свободный день, и он отдыхает? — изумился мужчина. — Давайте пройдем в дом.
— Мы стучали, он не открывает, — тревога Фаины нарастала.
Они вошли в дом и обнаружили, что он пуст.
— Куда он мог пойти? — Фаина уже с трудом скрывала свое волнение.
— Тут письма на столе, — Ольф передал листы Виталю.
— Джеку, Тьену, мне… Сандру, — Виталь недоуменно посмотрел на гостей. — Что тут произошло?
— Виталь, прочитайте письмо, — попросила Фаина, — а потом я что смогу, объясню.
— Хорошо, — Виталь взял письмо, адресованное ему, и начал читать:
"Мой друг, Виталь! Обстоятельства заставляют покинуть меня твой дом и Синь-Озеро столь внезапно. Ты знаешь, что предыдущая моя жизнь все еще преследует меня. Я не имею права подвергать тебя какой-либо опасности. Честно сказать, я опять наделал ошибок, которые невозможно исправить, но я все-таки попытаюсь. Ты был прав! Сто раз прав! Она дорога мне! Дорога больше жизни! А я — болван! Это ты тоже знаешь. Ты не рассердишься, если я попрошу тебя об одолжении? Пожалуйста,
Он поднял глаза от письма и посмотрел на гостью.
— Что все это значит?
— Это значит, что мы опоздали… — Фаина устало опустилась на лавку. — Куда он мог пойти? Может, он в других письмах написал?
— Вряд ли. Если не написал мне, то и другим не открылся. А пойти он мог куда угодно, чего гадать… Вы хотели объяснить…
— Да, да, конечно. Но, сначала ответьте, что вы знаете о Кирилле?
— То, что это имя не принадлежит ему. То, что в родном городе его похоронили, и он исчез из Аркуса тайно. То, что в его судьбе большую роль сыграла девушка годсов.
Фаина согласно кивала головой.
— А о ее предназначении вы знаете?
— Узнал недавно, — Виталь уже все понял, и сложившаяся ситуация не обрадовала его.
— Ваш друг, второй из Предсказанных.
— Он сомневался в этом.
— Это он. Лана узнала это от его матери.
— Выходит, он все-таки принц.
— Принц! — ахнул Ольф. — А я его…
— Помолчи, сын! Вчера Ольф вернулся с караваном, — продолжила женщина, — он стражник. Так вот с этим караваном прибыли шпионы из Аркуса. Они их ищут. Кроме того, Стэн, отец Ланы, передал новое указание книги. Лане нельзя было больше здесь задерживаться. Она пошла в кузницу, все ему объяснила, но… Кир отказался идти с ней. Вчера же мы ее проводили.
— Куда она ушла?
— В ущелье…
— Куда?! — пришел в ужас Виталь.
— Так велела книга. Надо найти принца…
— Идемте, — Виталь решительно направился к двери.
— Куда?
— В конюшню моего зятя. Если Кир уехал, то, наверняка, взял своего коня.
Конюшня Антонио находилась на окраине города, расположенной на луговой стороне Синь-Озера. Лошади паслись на заливных лугах, щедро снабжавших необходимым количеством травы и сена жителей города. Дальше, через пару миль из озера вытекала река Дисса, отделявшая людское поселение от дикотравья. Бескрайняя, как казалось, топкая долина, с буйной растительностью не позволяла людям селиться в этом месте. Выращивать культурные растения здесь не было никакой возможности. Корни диких трав так плотно переплелись между собой, что чужеродный росток даже невозможно было посадить. Выпасать скот тоже было опасно. Заросли зеленой травы скрывали топи и хищников. Вот и буйствовало это разнотравье, нетронутое человеческой рукой.
Уже много лет ломал Антонио голову, как можно использовать в хозяйственных целях дикотравную долину. Лошади, конечно не коровы, но и они порой увязали в болотной жиже. Особенно часто попадались жеребята. Со временем он отгородил несколько сухих загонов, но это было лишь малой толикой в грандиозных замыслах коневода. А с тех пор, как в его конюшне появился Ветер, хозяйственный запал Антонио возрос многократно. Он мигом отделил жеребцов — производителей, оставив весь цвет кобылиц в полное расположение тарпана. Ветер не ударил в грязь своей породистой мордой, и коневод с нетерпением ждал приплода. От радужных мыслей Антонио отвлек тесть.