В плену сердца
Шрифт:
– Впервые у нас, сладкий? – томным шёпотом спрашивает девушка.
Она откровенно наслаждается моей реакций на её внешний вид, даже не догадываясь, что моё ненормальное перевозбуждение, граничащее с ломкой сунуть *уй в первую попавшуюся дырку, связано далеко не с её сексапильным образом.
– Так заметно? – глухим голосом выдавливаю я, фактически заставляя себя перевести взгляд с внушительной груди к её лицу, покрытому броским макияжем.
– Вовсе нет. Просто я непременно запомнила бы тебя, если бы хоть раз видела здесь раньше. Такой хорошенький, прям, не могу. Чего стоят одни лишь твои зелёные глаза… Нефрит –
И как же она умудрилась цвет моих глаз в таком освещении рассмотреть? Суперзрение или же просто наугад ляпнула? Да, впрочем, не важно. Скажу только, что слова с улыбкой, может, и шаблонные, но сейчас вполне себе искренние. Так как мы находимся немного поодаль от всей остальной публики зала, помимо отравляющей меня похоти я безошибочно улавливаю исходящую от девушки симпатию ко мне.
И не стану отрицать: она поразительно красива и в моей заведённой кондиции непроизвольно вызывает ответную, бурную реакцию тела. Однако в целом для меня она – размытое, ничего незначащее пятно. Не за удовольствием я сюда пришёл. Совсем не за удовольствием. Но красотка почему-то решает иначе, воспринимая моё затянувшееся молчание, как зелёный свет к дальнейшим действиям.
Она делает шаг вперёд, и её руки уверенно опускаются на мои плечи, грудь практически соприкасается с моей. Нежные подушечки пальцев начинают умело массировать мне шею, разминают трапецию, дельты, сползают к грудной клетке и ниже к напряжённым мышцам пресса, ни хрена не расслабляя, а только доводя своими искусными манипуляциями мой член до состояния стали, а меня – до самого настоящего бешенства.
Пока эта жгучая красотка ощупывает меня, щедро усыпая лестными базовыми фразами, заученными для каждого вошедшего сюда мужика, на её месте я представляю Ники. А точнее, как она каждую грёбаную ночь занималась тем же: лапала десятки клиентов и позволяла им делать то же, оголялась, соблазняла, часами общалась с незнакомцами, жаждущими её оттрахать, тёрлась своим прекрасным телом о них и доставляла им удовольствие.
Мне не стоит сомневаться, что Николине каким-то немыслимым образом удалось избежать секса с клиентами, ведь я был у неё первым. Но ни для кого не секрет, что секс – далеко не единственный способ, как можно успешно ублажить мужчину. И вспоминая горячие кадры о том, какой раскрепощённой и, чтоб её, умелой она была во время нашей первой близости, а в частности – в процессе минета, я без труда могу провести параллели с её работой и сделать соответствующие выводы.
И, сука, это гадкое, ежесекундно бьющее в висках болью осознание не просто рвёт на куски мою душу, а будто все внутренние органы проворачивает сквозь щеподробилку, после поджаривая эти ошмётки на большом огне. И потому, стоит мне только ощутить, как женская ладонь накрывает мой напряжённый, твёрдый орган и услышать восхищённое: «Вау! Его бы я точно никогда не забыла!», как красноватое освещение помещения в моих глазах затмевает ещё более яркой, багровой вспышкой злости, что своей мощью также перебивает и противоестественную похоть.
Один хлопок наращённых ресниц стриптизёрши – и я крепко сжимаю её запястье, отрывая руку от члена. Второй – схватив её за шею, рывком прибиваю девушку к ближайшей стене.
Думаете, она испугалась моего резкого перепада настроения? Пф… Если бы! Наоборот –
– Так и знала, что ты не такой уж хороший мальчик, каким показался мне издалека, – хрипло произносит брюнетка и проводит кончиком языка по нижней губе.
Она с трудом набирает в лёгкие воздух, однако даже не пытается освободить своё горло от моей железной хватки. Глаза блестят, зрачки расширены, а руки смело ныряют под ткань моей рубашки.
Значит, и эта тоже любит пожёстче? Прям, как Ники? Та от грубого, по животному дикого секса прямо-таки в облаках всю ночь летала. Они тут все, что ли, такие – с мазохистскими наклонностями, или, привыкнув к несдержанной силе клиентов, в итоге просто забыли, какое оно – нормальное человеческое отношение мужчины к женщине?
Не имею понятия, а гадать нет ни времени, ни искреннего желания.
– Как тебя зовут? – оставив между нашими лицами не больше сантиметра, глухо цежу я.
– Изабелла… но ты можешь называть меня, как тебе угодно, – заискивающе щебечет брюнетка, всё ещё полагая, что сможет сегодня на мне заработать.
Глупая. Или же явно новенькая здесь. Обольстительница со стажем по одному только отсутствию элегантного костюма и дорогих аксессуаров смогла бы определить, что я не лучший источник жирного навара.
– Тогда ответь мне на один вопрос, Изабелла. – Передвигаю ладонь с её шеи на скулы, продолжая сдавливать их с той же грубой силой. – Разве я разрешал тебе прикасаться ко мне? Вроде бы нет. Так какого чёрта ты распускаешь свои руки? – с нарочитой надменностью бросаю я и сверлю девчонку в упор свирепым взглядом, желая дать ей прочувствовать сполна всю степень своего неуравновешенного и крайне неблагоприятного для общения с ней настроя.
И вот же здорово, что она оказывается весьма доходчивой: через пару секунд благоразумно вытаскивает руки из-под моей рубашки и виновато поджимает губки, глядя на меня, точно провинившийся щенок.
Вот же актриса! Внутри злится, как мегера, определённо мечтая обложить заносчивого клиента матом, а на лице – полная противоположность.
И чему ещё помимо актёрского мастерства, стриптиза и навыка профессионально ездить мужикам по ушам их обучают в «Атриуме»? Теперь ничуть не удивляюсь столь отточенному умению Николины, нисколько не стесняясь, врать, глядя мне прямо в глаза. Хотя, нужно признать, у Ники уровень даже повыше будет, чем у этой красотки – она не только снаружи отменно держится, но и внутри искусно маскирует присущее людям во время лжи волнение. Талантище, бля*ь!
– Какие-то проблемы? – наш затянувшийся с брюнеткой поединок взглядов внезапно разрывает звучный мужской голос за моей спиной.
Он вызывает у моей соблазнительницы ощутимый скачок страха. Когда же я наконец расслабляю руку на девичьем лице и без промедлений, твёрдо отвечаю: «Я хочу поговорить с менеджером», то её и вовсе сковывает панический ужас.
Настолько сильно боится потерять это замечательное место работы? Уму непостижимо! В какой же глубинной жопе находится жизнь этой девочки, раз стоит только мужчине подойти к нам ближе, поравнявшись со мной, и её усилившийся страх быть уволенной мигом окатывает и меня с головы до ног ледяной волной?