В плену страстей. Женщины в истории Рима
Шрифт:
Непредсказуемый, циничный Клодий был необходим и Цезарю, и Фульвии — как человек, который реально правил Римом. Вернее сказать, правил деклассированным сбродом, гордо именовавшим себя римскими гражданами и составлявшим большинство населения Вечного города. Бездельники-плебеи тысячами и тысячами стекались в столицу в поисках хлеба и зрелищ и за это (за хлеб и зрелища) готовы были выполнить любое желание своего вождя.
В 58 году до н. э. Клодий перешел из патрициев в плебеи, чтобы получить должность народного трибуна. Он широким жестом отменил плату за хлеб, раздаваемый бедноте, и провел
Добропорядочные граждане надеялись, что после окончания трибуната у Клодия останется меньше возможностей для бесчинств, но жестоко просчитались. В следующем году Клодий организовал вооруженные отряды гладиаторов и рабов, которые контролировали весь Рим, а Помпея держали в осаде в собственном саду. Помпею и сенату пришлось создавать точно такие же отряды — ими командовал Милон. Улицы Рима превратились в поля сражений.
18 января 52 года до н. э. два самых влиятельных римских гражданина случайно встретились на Аппиевой дороге. Гладиаторы Милона затеяли ссору с рабами Клодия. Приблизившись к месту потасовки, Клодий получил удар копьем в плечо. Раненого предводителя отнесли в ближайшую харчевню.
«Узнав, что Клодий ранен, Милон, понимая, что он будет в еще более опасном положении, если Клодий останется жив, и рассчитывая получить удовлетворение от убийства, даже если ему самому придется подвергнуться наказанию, велел вытащить Клодия из харчевни… Скрывавшегося Клодия выволокли и добили, нанеся ему множество ран. Тело его оставили на дороге» (Педиан).
Если бы Милон знал, что погребальный костер Клодия станет самым дорогим в истории Рима, то непременно здесь же, на Аппиевой дороге, позаботился бы о погребении соперника.
Подробности мы находим у Педиана.
«Тело Клодия было доставлено в Рим до наступления первого часа ночи; подонки из плебса и рабы огромной толпой обступили с громким плачем тело, выставленное в атрии дома. Возмущение всем случившимся усиливала Фульвия, жена Клодия, которая с нескончаемыми воплями, указывала на его раны».
Женские слезы бывают страшным оружием: «неискушенная чернь отнесла на форум и положила на ростры обнаженное и испачканное грязью тело — в таком виде, в каком оно лежало на ложе, — чтобы можно было видеть раны». Далее останки Клодия переместили в курию (здание, где заседал сенат и совершалось правосудие) и там сожгли, «использовав для этого скамьи, подмостки для суда, столы и книги письмоводителей; от этого огня сгорела курия и пострадала примыкающая к ней Порциева базилика».
Погребальный костер, уничтоживший здание римских органов власти, показался родственникам Клодия недостаточной местью за его смерть, и на Милона подали в суд. Высокие покровители Милона предусмотрели все: здание суда окружили легионеры Помпея; обвиняемого защищали самые талантливые ораторы того времени — Марк Туллий Цицерон и Квинт Гортензий, но… Плебеи, потерявшие своего атамана, готовы были взорваться, а ораторскому искусству вдова Фульвия противопоставила свое исправно действующее оружие.
«В последнюю очередь дали
Где слезы Фульвии, там успех. Сенаторы и всадники, несказанно обрадовавшиеся, что избавились от ненавистного возмутителя общественного спокойствия… вынесли обвинительный приговор Милону. Он немедленно отправился в изгнание; имущество человека, спасшего Рим от непредсказуемого вождя черни, конфисковали и продали на торгах.
Горе Фульвии было вполне искренним, несмотря на все недостатки блудливого мужа. Она потеряла единственное звено, связывавшее ее с самой большой любовью — властью, ибо первая в Риме женщина-политик могла реализовать себя только через мужчину.
Сведений мало, как Фульвия пользовалась властью Клодия, но Цицерон замечает, что «раньше Клодий всегда ездил с женой», и только по случайности ее не оказалось на Аппиевой дороге в тот роковой день.
Известно, что от Клодия Фульвия имела двух детей: сына и дочь.
Античные историки уделяли мало строк женщинам, ибо во времена республики историю делали мужчины, но Фульвия еще заставит о себе писать. А Цицерон, осмелившийся защищать Милона, отныне станет заклятым врагом коварной властолюбивой женщины.
Курион
Второй муж Фульвии был не меньшим развратником и скандалистом в общегосударственном масштабе. Ее упорно тянуло к личностям, смущавшим покой римлян и потрясавшим основы великой державы.
«Никто не сделал больше для разжигания войны и многочисленных бедствий, которые сопутствовали ей на протяжении следующих двадцати лет, чем народный трибун Г. Курион, человек знатный, красноречивый, наглый расточитель как своего, так и чужого состояния и целомудрия, щедро одаренный беспутством, наделенный даром речи во вред государству, дух которого не мог быть насыщен ни наслаждениями, ни сладострастием, ни богатством, ни честолюбием». Такую характеристику нового избранника Фульвии дал Веллей Патеркул.
Интересно, что до женитьбы на Фульвии Курион совершенно не проявлялся как политик. Именно эта женщина сумела рассмотреть в Гае Скрибонии Курионе превосходный материал для реализации своих планов, и с 52 года до н. э. его карьера стремительно полетела вверх.
Используя современную терминологию, можно сказать так: Курион был произведен из бесшабашных лейтенантов в генералы, минуя все промежуточные звания. Удобно устроившись на брачном ложе Фульвии, наполовину опустевшем после гибели Клодия, он занял и освободившееся место вождя римских плебеев. В 50 году до н. э. новый муж становится народным трибуном.
В римской республике уже наступили времена, когда за популярность приходилось немало платить. Гай Курион прилично поиздержался. Кроме того, авантюрная семейная пара нуждалась в сильном союзнике. По их замыслам, компенсировать расходы и стать опорой должен был Гай Юлий Цезарь. Однако последний не стремился к предлагаемому союзу. Цезарь пришел к выводу, что дружба с подобным негодяем слишком дорого обходится его репутации и казне — еще свеж в умах случай с Клодием, навестившим жену Гая Юлия в наряде арфистки.