В плену страстей. Женщины в истории Рима
Шрифт:
Домиция Лонгина была женой императора Тита Флавия Домициана (правил в 81–96 годах). У этой супружеской пары одинаковыми были не только имена — поведением и привычками они тоже не сильно отличались друг от друга. Даже их портреты схожи.
Светонием написана биография Домициана (из нее — цитаты в этом очерке). Если верить Светонию, Домициан был любвеобильным. «Не вдаваясь в подробности, достаточно сказать, что у многих он отбивал жен, а на Домиции Лепиде даже женился, хотя она и была уже замужем за Элием Ламией…»
Чужими женами Домициан не ограничивался. «Сладострастием он отличался безмерным. Свои ежедневные соития называл он „постельной борьбой“,
Домиция нисколько не отставала от мужа. Есть подозрения, что она состояла в любовной связи с его братом — Титом. Однако жена Домициана всячески открещивалась от этого обвинения и даже «клялась торжественной клятвой, что этого не было, а она бы не стала отрицать, если бы что-нибудь было: она хвалилась бы этим, как готова была хвастаться любым своим распутством».
Вот как! Пользуясь безволием мужа, Домиция не упускала случая похвастаться даже своими любовными приключениями.
О характере самого Домициана можно сделать вывод из истории, рассказанной Светонием: «В первое время своего правления он каждый день запирался один на несколько часов и занимался тем, что ловил мух и протыкал их острым грифелем. Поэтому, когда кто-то спросил, нет ли кого с Цезарем, Вибий Крисп метко ответил: „Нет даже и мухи“».
Домициан дал жене титул Августы; она родила ему сына, который умер в 82 году. После этого Домиция пустилась во все тяжкие, и даже равнодушный муж не стерпел ее очередной громкой связи. Низкопробного любовника жены — актера Париса — император приказал казнить, а любвеобильная жена получила развод. Домициан даже казнил «Гельвидия Младшего, заподозрив, что в исходе одной трагедии он в лицах Париса и Эноны изобразил развод его с женою».
Все же Домициан очень сильно любил свою Домицию: «разлуки с нею он не вытерпел и, спустя недолгое время, якобы по требованию народа, взял себе».
Лучше бы этого император не делал; впрочем, он сам виноват в том, что произошло дальше. «Его управление государством некоторое время было неровным: достоинства и пороки смешивались в нем поровну, пока, наконец, сами достоинства не превратились в пороки — можно думать, что вопреки его природе жадным его сделала бедность, а жестоким — страх».
Жестоких и алчных императоров ожидал один конец. «Снискав… всеобщую ненависть и ужас, он погиб, наконец, от заговора ближайших друзей и вольноотпущенников, о котором знала и его жена».
Интересно то, что халдеи еще в ранней молодости предсказали Домициану год, день и даже час и способ его ухода из жизни. Император ждал своей смерти, повинуясь предсказаниям: «он спросил, который час;
Версию о причастности Домиции к убийству мужа подтверждает Аврелий Виктор:
«Итак, боясь его жестокости, а также и своей ответственности, многие составили заговор по побуждению постельничего Парфения и Стефана, а также боявшегося тогда наказания за утаенные деньги Клодиана; привлечена была к этому замыслу и жена тирана, Домиция, боявшаяся пыток от принцепса за любовь свою к актеру Парису. Домициана сразили, нанеся ему множество ран, на сорок пятом году его жизни. А сенат постановил похоронить его как гладиатора и всюду вытравить с памятников его имя».
Плотина
(около 70 года — 122 год)
Среди женщин, отчаянно боровшихся за власть, развращенных этой же властью, ею и погубленных, встречаются и такие, что смогли устоять перед великими искушениями и даже использовать свое высокое положение на пользу государства и народа. Одной из немногих последних была Помпея Плотина, супруга императора Траяна (правил в 98 — 117 годах).
Образ Плотины — добродетельной и благочестивой римлянки — изображен Плинием Младшим в Панегирике императору Траяну Мнение Плиния разделяют и нынешние историки, потому начнем знакомство с Плотиной, прибегнув к посредству этого автора.
«Твоя же, Цезарь, жена хорошо подходит к твоей славе и служит тебе украшением. Можно ли быть чище и целомудреннее ее? Или более достойно вечности? Если бы великий понтифик должен был выбрать себе супругу, разве не на ней остановился бы его взор или на какой-нибудь другой, но во всем ей подобной, если бы только можно было найти такую? Ведь твоя жена из всей твоей судьбы и славы берет на свою долю только личное счастье! Она с удивительным постоянством любит и уважает тебя самого и твое могущество! Ваши взаимные отношения все те же, как и раньше, вы в равной степени заслуживаете уважения, и ваша счастливая судьба прибавила только то новое, что вы стали понимать, с каким достоинством вы оба умеете переносить свое счастье. Как бережлива твоя жена в частной жизни, как скромна в окружении свиты, как проста в своем обращении! И это тоже заслуга мужа! Ведь это он так наставил, так направил ее, а ведь для супруги достаточная заслуга и повиновение. Разве она сама придерживается скромности и молчания не потому, что видит, что вокруг тебя нет никакого страха, ни честолюбия, и разве не старается подражать ходящему пешком мужу, насколько ей позволяют делать это ее женские силы».
В доме правившей Римом четы жила еще одна женщина императорской фамилии — сестра Траяна — Ульпия Марциана. Плиний восторгается тем, как обе хозяйки уживаются под одной крышей.
«Соперничество возникает чаще всего на почве близких отношений, поддерживается сходностью положения, разгорается от зависти, которая обычно приводит к ненависти. Тем более приходится считать удивительным, что между двумя женщинами, живущими в одном доме и на равном положении, не происходит никаких столкновений, никаких ссор. Они взаимно уважают друг друга, взаимно во всем уступают одна другой, и в то же время как обе тебя горячо любят и уважают, не задаются вопросом, какую из них ты больше любишь».