В плену теней
Шрифт:
– Я вернусь, - пообещала я.
– Обязательно вернусь.
Гайлар отпустил меня, и я подошла к Кейлу. Мийяки уже стояла рядом со скакуном полуэльфа. Кейл махнул рукой, открывая портал.
– Всем до свиданья! Вернемся когда захотим!
– бесшабашно заявило это светлое чудо.
– До встречи, - я улыбнулась, махнув Пенелопе и Гайлару рукой, я шагнула в портал.
В следующую минуту меня ослепил яркий свет, так что пришлось зажмуриться. А потом я услышала. Почувствовала. Вздохнула. Мы с Кейлом стояли на берегу моря. Я замерла, стараясь вобрать в себя этот момент. Чтобы он навсегда остался со мной. Жаркое солнце в небесах. Бирюзовое
– Нравится? Я обещал тебе море. Оно твое.
Я повернулась к Кейлу лицом и крепко его обняла.
– Спасибо! Ты самый лучший. Чтобы я без тебя делала? Спасибо.
– Все для тебя. Ты значишь для меня больше, чем все остальные в этом мире.
– А как же Пенелопа?
– я подняла голову, стараясь заглянуть в глаза другу. Получалось плохо, потому что солнце слепило глаза.
– Это другое, - улыбнулся Кейл.
– За Пенелопу я готов убить. За тебя я готов умереть.
– Не надо за меня умирать. За меня надо жить, - я снова уткнулась носом в грудь друга.
– А сколько мы здесь пробудем?
– Столько сколько захочешь, - просто отозвался Кейл.
– Вон там наверху мы будем жить. Я уже договорился со всеми.
Я посмотрела, куда указывал Кейл. На высоком утесе стоял небольшой бревенчатый домик. Даже отсюда он смотрела невероятно уютным.
– Продукты будут приносить из города, об этом я тоже позаботился. Так что никакой готовки, Миа. Будем лежать на теплом песочке и отдыхать.
– Ты просто чудо!
– широко улыбнулась я.
Так начался мой отдых. Мне было так хорошо рядом с Кейлом. Так спокойно, свободно. Даже боль от предательства самых любимых стала немного слабее. Нет, она никуда не ушла, но мне уже не хотелось прятаться от всего мира. И мы говорили. Мы говорили столько, сколько не говорили за все семь лет плена. Кейл давал мне возможность высказать все, что наболело, накипело. За весь наш отдых я не разу не загорелась. Иногда все еще плакала, но после этого становилось легче. Со слезами уходила небольшая часть боли из души. Спали мы в разных комнатах, но если мне снились кошмары, Кейл перебирался ко мне в кровать. Постепенно я излечивалась.
Утром я первым делом бежала к морю и с разбега окуналась в прохладную воду. Кейл смеялся, как ненормальный, когда я в первый раз встретила медузу. Она была почти незаметна в прозрачной воде и когда я коснулась чего-то скользкого, то подпрыгнула на полметра вверх. После этого любимой забавой Кейла стало подбрасывание медуз ко мне поближе. Я их не боялась, просто они были противными. Как-то утром мы видели дельфинов, они плавали совсем близко. После короткого заплыва мы возвращались домой, где под дверью уже ждала корзинка с завтраком. Мы с полуэльфом обнаглели настолько, что в пустую корзинку клали записку, чего бы нам хотелось на следующий день. В город мы решили не соваться. Да и зачем? Нам было хорошо. Даже Рейза не устояла перед морем и пару раз устраивала заплывы вместе с нами. После завтрака мы брали полотенца и шли на берег. Я загорала под солнышком, обычно читая какую-нибудь книгу, или мы разговаривали. Через неделю я начала осторожно спрашивать Кейла, не обидится ли Пенелопа. Кейл отмахивался от меня как от мухи.
– Мы будем здесь столько, сколько тебе будет нужно, - повторял он.
Мы плавали и загорали, загорали и плавали. Вечером мы разводили костер и жарили рыбу или кусочки хлеба
– Миа, ты как?
– как-то днем спросил Кейл. Вообще это был дежурный вопрос, но сейчас все немного поменялось.
– Хорошо. Насколько возможно, но я бы ни за что не хотела променять это время ни на что другое. Лучшее время моей жизни.
– И калечить себя ты больше не будешь?
– опасливо спросил Кейл, кивая на расцарапанную руку.
– Не буду, - согласилась я.
– Я все равно его чувствую.
– Что?
– Я чувствую Шиаххрана, - призналась я.
– Не так четко, как раньше, но разрушить татуировку мне не удалось. Сам понимаешь, я не очень хочу сейчас чувствовать его.
– Редкостная тварь, - сквозь зубы процедил друг.
– Не стоит, - пожала я плечами, переворачиваясь на живот.
– Все было. Все прошло. Я благодарна ему за некоторую счастливую часть моей жизни. Ты знаешь, я не понимаю только одного. Почему Тресса? Я бы поняла политически выгодный брак, пусть и остаются те слова, про золотую рыбку. Я бы поняла брак по любви, но Тресса? Или он так умело скрывал свои чувства к ней?
– Не знаю, Миа, - пожал плечами Кейл.
– Я хочу поехать в Парвиаз в таком виде, а не под личиной. Так чтобы не узнали. Поспрашивать. Узнать. С самого ли начала нам врали. Или что-то произошло.
– Нет, - я даже подняла голову.
– Нет, Кейл! Поклянись, что ты никогда больше не поедешь в Парвиаз. Не надо. Ради меня.
– Но Миала!
– Поклянись, - упрямо потребовала я.
– Хорошо, - надулся Кейл.
– Клянусь.
– Спасибо, - я прикрыла глаза и снова легла на согнутые руки.
– Скажи, а как тебе Гайлар?
– я приоткрыла левый глаз, дабы полюбоваться на лукавый прищур друга.
– Он так переживал.
– Ты явно не имеешь в виду мои родственные чувства к нему, - буркнула я.
– Ну должен же я знать, станешь ты мне мачехой или нет, - как-то чересчур небрежно бросил Кейл. Прокрутив эту фразу в голове еще раз, я села на полотенце.
– А теперь еще раз. У меня видимо солнечный удар, - я даже прикрыла голову широкополой шляпой.
– Причем тут я, Гайлар и мачеха.
– Гайлар мой отец, - Кейл повернул голову ко мне и как-то неуверенно улыбнулся.
– Что?!
– выдохнула я.
– Как это?
– Все претензии к вампирам, - усмехнулся Кейл.
– Мы с Пенелопой, когда услышали, тоже долго переживали полученную информацию.
– Да не может такого быть, - покачала головой я.
– Ты и Гайлар… да вы как небо и вода! Да и портрет его жены я видела! Она темноволосая, а ты вон в кого такой светленький? В соседа?
– Не знаю Миа, - Кейл закусил губу.
– Говорю тебе то, что выдал мне Эмбарк. Он пару дней сидел с чашей полной моей кровушки. Как слюней туда не накапал не знаю.
– А почему ты Гаю не сказал?
– Потому что я зол на него, - ответил друг.
– Почему?
– допытывалась я.
– Он даже не пытался меня найти Миа, - покачал головой полуэльф.
– Ему показали ужасную картинку, а он даже не удосужился проверить. Он даже маму не похоронил. Так и оставил на том шесте. И с тобой он поступил точно так же! Ему доверили тебя уберечь. А он опять…