В плену в повелителя. Путь ангела
Шрифт:
Скривился, вспомнив, что семерка объявила меня врагом, а я хочу им отдать сердце города – главный козырь, необходимый людям. Но, если ослабить ее защитную благодать, я смогу и развлечься с ней. Даже сейчас низ живота налился тяжестью от одного воспоминания о ней. А поцелуй напоминал ныряние в воду, когда уже всплыл и не можешь надышаться воздухом. Значит, придется за Анной следить и таскать везде за собой.
Но пока надо решить вопрос с Королем черной ночи. Настолько проколоться по всем фронтам – это уметь надо. Вот чего этой Эверлин не хватало? Просто стать гребаным демоном – и все! Контроль над тиаматами был бы у него
А мой сын не может быть слабым.
Я запрыгнул в голову какому-то мелкому импу глянуть, что происходит. Я могу управлять разумом низших демонов. С демонами рангами выше сложнее, но тоже вполне реально. Особенно с суккубами. Всеми, кроме Арйзель.
Когда-то я пожертвовал суккубом, пытаясь обратить Эверлин в демона, но немного не хватило. Девушка стала недодемоном: и не человек, и не демон. Она получила некоторые способности суккубы, но это не то, что мне было нужно. Мне нужен полный контроль над ней. Будь она демоном, я бы вселялся в нее без проблем, и контролировать Короля черной ночи не составило бы труда. Но демоном ее не сделала даже Айрзель, которую я подослал к ней. Злость бурлил во мне, хотелось рвать и все крушить.
Имп, следивший за Эверлин и ее компанией, показал, что те вошли в портал, ведущий к Верхтайму. А вот это уже совсем плохо.
Я переместился ближе к городу и затаился в засаде. Ярость и гнев, смешавшиеся с благодатью, пронизывали меня, вызывая приток мощной силы, которой не терпелось выйти наружу. Я ждал, когда они войдут в город. Когда-то я создал тиаматов, и не позволю им освободиться.
Вошел в Верхтайм, ощущая, как серый мертвый мир поглотил меня. Город был абсолютно пуст. Под ногами сломалась керамическая ваза, оставленная еще с тех времен, когда демоны захватили его. Тогда впервые я создал своих демонов – тиаматов из людей, оставшихся в Верхтайме. Эти демоны ныне считаются сильнейшими. Белые огромные демоны с четырьмя лапами. С морды каждого свисают щупальца, которые во время драки помогают тиамату ухватить противника не только огромными лапами со смертоносными когтями, но и ими. Они с легкостью могут выбираться из ада в людской мир, прорывая огромные туннели в земле.
А сейчас мой сын идет освобождать тиаматов. Вот только кто в здравом уме откажется от демонской силы? Тиаматы слушаются Короля черной ночи и идут за ним. А король черной ночи подчиняется мне. Это раньше так было. Мой сын – последний король черной ночи, слушается свою человечку – Эверлин. Бегает за ней хвостиком. И я не понимаю почему. Лучшие демоницы ада могли бы ублажать его, но нет. Ему только его недодемонша нужна. И это его слабость. В аду слабых не любят.
Я наблюдал, как тиаматы и король черной ночи отбивались от мертвецов. Уловил едва заметный след благодати. Она исходила от темноволосой целительницы. Та подлечивала тиаматов во время боя. Либо она ангел, либо она им станет после смерти. Но я здесь не ради нее. А ради той блондинки в доспехах.
Мертвые вставали, спеша в бой с пришедшими. Меня они не замечали. Я терпеливо дождался, когда в храм войдут целительница и теневой
В одно мгновенье я очутился возле Эверлин. В ее голубых глазах вспыхнул страх. Тут же схватил ее, прижимая к себе, и приставил коготь к ее горлу.
– Доигрался, малыш, – лениво сказал я. Надоело. Мой сын зашел слишком далеко.
Огромный костяной купол накрыл площадь, не позволяя тиаматам пробиться внутрь.
– Отпусти ее, – красные всполохи появились в черных глазах Короля черной ночи.
Он напрягся, готовясь прыгнуть в любой момент. И я это понимал. Они же только что поссорились! Почему сын так хочет защитить эту недодемоншу?
– Отпустить? Я тебе говорил – она должна была стать демоном. Тэйм медленно подходил. Имя. Она дала ему имя. – Стой на месте, иначе я сверну ей шею, – я сжал горло девушки, чувствуя, как она сжалась. Она вся в моей власти, а сын ничего не может сделать.
– Что ты хочешь? – король остановился, испепеляя взглядом отца.
– Склони колено передо мной и присяги на верность. Иначе, – сжал ее горло сильней, и Эверлин захрипела. Я ощутил, что ей совсем немного оставалось, чтобы стать демоном. Айрзель все-таки сделала свое дело. Надо будет ее вознаградить. – Она – досадная оплошность. Я дал тебе все! Власть, силу, богатство. И я дам тебе больше. Ни у одного из твоих братьев не было такой милости! В моих силах сделать ее полноценной демоницей. Ведь она готова к этому. И я тебя прощу, что ты пошел на поводу у предателей-тиаматов.
Тэйм злобно смотрел на него.
– Так же как ты обманом заставил меня бросить ее? И таким же, как ты сделал людей демонами?
– Сыночек, неужели ты думаешь, что можно освободиться от ада? Или что я спокойно отпущу тебя и тиаматов? – на моем лице расплылась дьявольская улыбка. – Ты навеки останешься в аду. В тебе течет моя кровь…
И я сейчас не врал. Что бы ни произошло в храме. Король черной ночи никогда не станет обычным человеком. Демон навсегда. Во всех моих детях течет демонская кровь, навеки связывающая с адом.
– …Я одарил их милостью, – продолжил. – Они должны были сгнить в этом городе. Но я спас их. И все, что от них требовалось – служить мне.
– Они становились рабами, – спокойно ответил король.
– Значит, и ты раб, но я тебя избавлю от этого. – Я прошептал Эверлин на ухо: – Ты была так близка к тому, чтоб стать демоном. После того, как он променял тебя на других, бросил одну гнить в бойцовской яме, стать постельной игрушкой демонов. Это все из-за него. Неужели так сложно было убить хоть одного ангела?
Да. Это единственное, что ей оставалось сделать. Ведь она даже на Небесах была. Целое раздолье ангелов. Но нет.
– Отпусти ее, – Тэйм протянул руку вперед.
– Она или тиаматы? – я ослабил хватку, чтобы девушка могла хоть что-то сказать. – Прикажи ему, и я остановлюсь.
Второй рукой прошелся по спине Эверлин. Уничтожить.
– Тэйм, – хрипло сказала она. Вот и все. Перед лицом смерти стираются рамки мнимой любви. Каждый думает лишь о себе, особенно люди. Вот только ее ответ удивил даже меня. Слишком человечный он был. – Освободи их.