В плену запретной страсти
Шрифт:
– Не смей лезть в «Твиттер» и Интернет вообще! – рявкнул Джин, прежде чем вернуться к Лии.
Он нахмурился, вероятно, увидев в ней еще одну проблему.
– Я, конечно, знаю, что у горничных ко мне еще есть интерес, однако эти дни давно в прошлом.
Лия не смогла скрыть своего изумления от подобного предположения.
– Я здесь не для этого. Неожиданно он улыбнулся:
– Рад слышать. Моя жена ужасная собственница. А он вряд ли хотел бы афишировать свое прошлое.
– Наверное,
И не имеет значения, что хотела ее мать.
– Ерунда. Вы же не пришли сюда только за тем, чтобы нарушить мой распорядок. Так что давайте выкладывайте, – сказал он и взмахом руки указал на дверь в большую светлую комнату.
– А вы уверены, что здесь поблизости нет эмира? – пробормотала она.
Он внезапно рассмеялся и напугал ее.
– Вы словно пугливая козочка, Амари.
– Мое имя Алия, хотя обычно меня зовут Лией.
– Мы с вами не в таких отношениях, чтобы звать друг друга по имени. – К нему снова вернулись его манеры. Она кивнула, но промолчала.
Он провел ее в гостиную с шикарной кремовой мебелью и стенами такого же светло-шафранового оттенка, как и во всей гостинице. Мягкий свет струился из ниш сводчатого потолка, в мраморном камине горел огонь.
– Присаживайтесь. – Джин показал на одно из кресел рядом с камином, а сам сел напротив.
Лия осторожно присела на краешек, прижав к юбке стиснутые кулаки.
– Не знаю, с чего начать…
– Лучше сначала.
Лия кивнула. Потом сняла с шеи медальон и протянула ему.
– Прекрасный экземпляр ювелирного искусства. Вы хотите продать его? – спросил сбитый с толку Джин.
– Пожалуйста, откройте его. – Внутри были две фотографии: ее, когда ей было шестнадцать, и ее матери в том же возрасте.
Вряд ли Хин Амари выглядела по-другому в свои восемнадцать. Именно тогда у нее был короткий роман с Чатсфилдом.
Джин все еще в недоумении смотрел на фотографию.
– Вы были милой девочкой и ваша сестра тоже, но что я должен здесь увидеть?
– Не сестра. Это моя мать. Он поднял на нее глаза.
– Она умерла?
Лия кивнула, пытаясь сдержать подступившие к глазам слезы.
– Сочувствую вам.
– Спасибо. Она рассказала о вас только перед самым концом.
Джин насторожился.
– И кто она такая? И почему ей непременно нужно было рассказывать обо мне?
– Вы ее не узнали?
– Нет.
– Это… – Лия хотела сказать, что это невозможно, но остановила себя. – Очень жаль.
– Ну, если вы пришли сюда с определенной целью, то полагаю, что да.
– Вы знаете, почему я здесь? – удивилась она, в то же время чувствуя странное
– Это случается не впервые.
– Что именно?
– Вы хотите убедить меня в том, что я ваш отец, не так ли?
– И такое уже случалось? – спросила она потрясенно. – Так сколько горничных вы соблазнили?
– Это не вашего ума дело. Разумеется.
– Вы даже не захотели узнать мое имя. – Лия зло прищурилась. – Не пытайтесь делать вид, что не знали о моем существовании. Мама сказала, что вы поддерживали нас материально.
– Как звали вашу мать? – холодно спросил Джин.
– Хин Амари. – Лия думала, что хотя бы имя прояснит ситуацию, если фамилия ничего не сказала.
– Так значит, я имел плодоносную встречу с этой… Хин Амари? Она тоже работала в одном из моих отелей? До свадьбы не было необходимости скрывать свои пристрастия.
– Она работала горничной в отеле «Чатсфилд» в Сан-Франциско.
– В каком году? Лия ответила.
Он покачал головой.
– Хотя я и не горжусь своим поведением в тот период жизни, это не означает, что я собираюсь поддаться шантажу.
– Я вас не шантажирую!
– Вы говорили о какой-то финансовой поддержке.
– О тех деньгах, что вы присылали, когда я училась в университете. Немного, но зато регулярно.
– Ну вот!
– Что – вот? – Лия была озадачена больше, чем Чатсфилд, когда открыл ей дверь.
– Вам нужны деньги.
– Ничего подобного!
– Но вы сами заговорили о финансовой поддержке.
– Только потому, что это доказывает, что вы знали обо мне, – медленно и четко произнесла она, словно разговаривая с маленьким ребенком.
Либо Джин намеренно разыгрывал непонимание, либо здесь было что-то другое. Перспектива нового откровения заставила Лию вновь натянуть на себя маску гордого достоинства.
– Я никогда не оказывал вам никакой финансовой поддержки.
– Что? Нет… это невозможно. – Лия решительно тряхнула головой. – Мама говорила, что вы хороший человек, оказавшийся в сложной ситуации.
До последнего Хин отказывалась назвать имя отца Лии, но она делала все, чтобы Лия хорошо думала о родителе, насколько возможно.
Джин был намного старше и женат. Хин, только приехавшая в Америку, оказалась для него легкой добычей.
– Она говорила, что эта поддержка доказывает, что вы заботились обо мне, даже если не принимали участия в моей жизни. Это был ваш собственный выбор.
Если он держал свои романы в секрете, то почему он так же не мог скрывать свои отношения с незаконной дочерью?
– Похоже, ваша мать обладала незаурядной фантазией. – Его голос звучал ровно и даже немного устало.
Лия вдруг почувствовала тошноту.