В плену желаний

Конн Фиби

Гордон отступил, пропуская ее достать салат из холодильника. Он много раз участвовал в подобных домашних сценах с другими женщинами, но присутствие Эми меняло все вокруг.

– Я и сам могу сносно приготовить некоторые блюда, – сказал он. – В следующий раз я буду стряпать для тебя.

– Меня это устраивает. Мужчины никогда не готовили для меня. Если, конечно, ты не имеешь в виду жареные гамбургеры, которые я не считаю.

Гордон изобразил беспокойство:

– Может быть, я заговорил об этом слишком рано?

Эми была уверена, что он дразнит ее.

– Ну, если жарение – это все, на что ты способен,

то и прекрасно. Все-таки какое-никакое угощение.

– Правда? – медовым голосом спросил Гордон. Эми уже собралась раскладывать еду по тарелкам, но остановилась:

– Правда. Я ведь только что сказала тебе: еще ни один мужчина не приглашал меня на обед в свой дом.

– Проклятье! А я-то подумал, что ты намекаешь на возможность побыть со мной.

Она поняла, что Гордон все еще поддразнивает ее, но ей подумалось, что в его шутке есть доля правды. Его устремление к ней на протяжении всей жизни приобрело отчасти форму привычки, но теперь она тоже чувствовала себя совершенно естественно и легко, когда он находился в ее кухне. По правде говоря, она ощущала нечто намного большее, чем просто ослабление напряжения. Едва увидев его улыбку при встрече, Эми ощутила теплоту и захотела разделить ее с ним. Она отложила подставку для кастрюли в сторону и, подойдя поближе, обняла Гордона за талию.

– Мне всегда приятно быть с тобой, Эш. Это правда.

Как она и ожидала, он ответил ей поцелуем, но стоило ей прижаться к нему, как раздался звонок в дверь.

– Ты ждала кого-то еще? – спросил Гордон. – Стол накрыт только на двоих.

– Может быть, это кто-то из соседей с какой-нибудь просьбой. Я сейчас вернусь.

Выйдя из кухни, Эми почувствовала, что Гордон идет следом, и повернулась к нему для поцелуя. Открыв входную дверь, она обнаружила на пороге Роджера, приятеля Карен. Высокий блондин в обтрепанных джинсах и майке, которая подчеркивала его сильный загар и мускулатуру, он был больше похож на фотомодель, чем на художника.

– Простите за беспокойство, миссис Рейс, но вы видели Карен? Ее нет дома, и она не отвечает на мои звонки. Я страшно волнуюсь за нее.

Кажется, еще ни один мужчина с внешностью греческого бога не выглядел таким искренне обеспокоенным, и Эми неожиданно ощутила прилив симпатии к нему.

– У меня сложилось впечатление, что вы перестали встречаться, Роджер, поэтому меня удивляет ваша озабоченность.

Роджер сунул руки в задние карманы.

– Ну, это было на прошлой неделе, – сказал он дрожащим голосом. – Просто я испугался, что с ней что-то случилось. Это на нее непохоже – пропадать из дому на целый уик-энд.

Он выглядел таким расстроенным, что Эми сжалилась над ним:

– Карен уехала в Оджай с подругой, занимающейся керамикой. Я забыла ее имя.

– Синди Танака?

– По-моему, да. Почему бы вам не позвонить ей завтра?

Невероятно обрадованный, Роджер собрался уходить.

– Спасибо, миссис Рейс, но я все-таки попытаюсь добраться до нее сегодня.

– Да, конечно, если это так важно.

– Очень важно. Можно сказать, что от этого зависит будущее вселенной.

Он торопливо пошел прочь по дорожке. Эми закрыла дверь и, повернувшись, увидела Гордона, прислонившегося к косяку арки, разделявшей гостиную и холл.

– Это был Роджер, бывший приятель Карен. Я могла бы познакомить вас, но Карен сказала, что между

ними все кончено, и мне не хотелось давать ему повод для несбыточных надежд.

– Я видел его мельком. Он похож на серфингиста.

– Так оно и есть, кроме всего прочего. А еще он художник, и, хотя это должно их сближать, Карен говорит, что это является причиной многих проблем.

– Профессиональная ревность?

Гордон снова последовал за Эми на кухню. Ему бы хотелось вернуться к тому, на чем они остановились, но она незамедлительно начала раскладывать еду по тарелкам, и, отвлеченный дивным ароматом тушеного цыпленка, он решил ненадолго отложить мысли о любви. Они вдвоем перенесли все в столовую.

Вечерний солнечный свет заливал золотом абрикосовые стены комнаты, создавая неповторимую романтическую атмосферу. Обстановка была чудесной, компания великолепной, а все, что приготовила Эми, таким вкусным, что Гордону пришлось сделать усилие, чтобы есть и поддерживать беседу в одно и то же время. Первым делом он похвалил ее кулинарное мастерство, а затем попытался побольше разузнать о ее дочерях.

– Я слышал от моих друзей по работе так много ужасных историй о проблемах, связанных с воспитанием детей, что мне никогда не приходилось жалеть о том, что у меня их нет. Но у тебя, кажется, все в порядке с твоими дочками.

– По-разному бывает, – с готовностью отозвалась Эми, – но смерть Стива сблизила нас, и это помогло нам пережить тяжелые времена. И все-таки…

Она слегка нахмурилась, и Гордон поспешил ободрить ее:

– Ну же, продолжай.

– Обе девочки похожи на отца, и я знаю, что когда они росли, им его не хватало. Будучи художницей, Карен, естественно, встречается с артистическими личностями, такими, как Роджер, и, хотя они очаровательны, это слишком ненадежные мужчины. Джоанна гораздо серьезнее сестры, и теперь, когда она решила поступить в медицинскую школу, я понимаю, что она долго взвешивала это решение. У нее было несколько симпатичных и хороших мальчиков, но стоило им выразить серьезные намерения, как она бросала их. Наверное, это происходило потому, что брак не входит в ее планы.

– Может быть, она встретит кого-нибудь особенного в медицинской школе?

– Надеюсь на это. Мне хотелось бы, чтобы она и Карен имели все: мужа, семью и карьеру.

– Я знавал некоторых женщин, которые считали, что это неисполнимое желание.

Эми подала к ужину чай со льдом и теперь выдержала паузу, чтобы сделать долгий глоток.

– Почему если мужчине никогда не приходится выбирать между, семьей и карьерой, то это невозможно и для женщины? За исключением некоторых монашеских орденов, требующих обета безбрачия, мужчины наделены полной свободой делать все, что им нравится.

– Ой-ой. Не слышу ли я здесь опасного мотива? Ты что, ярая феминистка?

– Женщине, которая одна вырастила двоих дочерей, предназначено стать феминисткой, и довольно быстро. Мои девочки полностью самостоятельны, как и должно быть, но это не значит, что им не нравятся мужчины.

Слабая улыбка заиграла на губах Гордона.

– А как насчет тебя?

Эми предпочла сделать вид, что не поняла вопроса:

– Да, я горжусь собой и своей самостоятельностью.

– Нет, – прервал ее Гордон. – Я спрашивал тебя о твоих чувствах к мужчинам. Некоторые феминистки не слишком-то нас любят.