В подводных пещерах

Росоховатский Игорь Маркович

– "Охоту" писать не нужно. Слишком прозрачно, - возразила Людмила Николаевна. Валерий с готовностью согласился:

– Ладно. Напишем иначе: "Мы с нетерпением ждем их, чтобы немедленно приступить к работе".

Людмила Николаевна одобрила этот вариант записки, и они стали готовить к пуску "торпеду" - пустотелый цилиндр с водометным двигателем и автоводителем аппаратом считывания программы.

– А пока придет помощь, мы можем поработать с Мудрецом, - предложил Валерий.

Он с волнением ждал ответа, от которого зависело многое - во всяком случае для нее. Когда Людмила Николаевна согласилась, он с

облегчением подумал: "Хоть немного отвлечется".

– Мудрец!
– позвал Валерий. Осьминог сразу же отреагировал, приподнявшись на щупальцах в аквариуме.

– Сюда! Иди к нам. Быстрей!

Осьминог попробовал, как натянута сетка, убедился, что она не застегнута. Он отодвинул ее и, с силой вытолкнув из воронки воду, перелетел через стенку аквариума и, описав в воздухе дугу метров в пять, шлепнулся на пол. Как видно, он не ушибся и тотчас заковылял к людям.

– А он ползает по полу не так уж медленно, - заметила Людмила Николаевна.

– У какого-то автора, надеюсь, у серьезного, говорится, что осьминоги могут сутками путешествовать по суше. Воду они хранят "за пазухой" - накрепко запирают ее в мантийной полости на специальные застежки. А скорость их передвижения будто бы равна скорости человека, идущего средним шагом...

– Нет, - произнес Мудрец, останавливаясь напротив Людмилы Николаевны.

– Ты опровергаешь ученого?
– удивился Валерий.
– Осьминоги не могут передвигаться по суше быстро?

– Могут, - проговорил Мудрец, брызгаясь водой из воронки.

– Значит, они не могут долго оставаться на суше?

– Не могут, - подтвердил Мудрец. Валерия вдруг осенило, и он решился задать вопрос, который мог бы разрешить его сомнения:

– Здесь неподалеку много таких осьминогов, как ты?

– Нет.

– А где вы еще водитесь? Есть такие места?

– Да.

– Ты знаешь эти места?

– Да.

– Ты можешь нас туда провести?

– Да.

– Ты согласен нас туда провести?

– Да.

– Удивительно покладист, - поразилась Людмила Николаевна.
– Даже как-то не свойственно недрессированному животному...

– Ты любишь человека?
– спросил Валерий.

– Да.

– А за что? Тебе кажется, что он похож на тебя? У него тоже есть руки, только поменьше, так?

– Нет.

Ответ Мудреца привел Валерия в некоторое замешательство, но он быстро нашелся:

– Ты хочешь сказать, что причина не в руках. А в чем же?

Осьминог молчал.

– В том, что человек разумен?

– Нет.

– Что "нет"? Ты не считаешь человека разумным?

– Бросьте запутывать бедное животное. Он любит - и все тут!
– вмешалась Людмила Николаевна.

Валерию показалось, что в глазах осьминога мелькнуло новое выражение - и это не было отнюдь выражением любви и преданности. Белые пятна на голове спрута слились в одно, и оно так засверкало, что отвлекло внимание Валерия от глаз Мудреца.

– Мы не знаем, что он понимает под словом "любит", - сказал Валерий. Может быть, совсем не то, что подразумеваем мы. Сейчас проверим... Мудрец, ты любишь море?

– О-о-о, - протянул спрут.

– Море, - уточнил Валерий.

– Не знаю.

– Не знаешь, что такое море? Но ведь я уже объяснял тебе. Море - это то, что расположено за этими стенами, что окружает нас. Вода,

рыбы, крабы... Понимаешь? Любишь?

– Крабы...

Щупальца инстинктивно вытянулись, будто пытаясь схватить добычу, присоски на них выпятились. По телу осьминога пробежала темная волна.

– Крабы... Люблю. Вода... Люблю...

– Значит, любишь море.

– Не знаю, - повторил осьминог и втянул голову в тело.

Людмила Николаевна всплеснула руками, поражаясь упрямству Валерия, и спросила:

– Мудрец, если ты будешь выполнять то, что мы тебе скажем, получишь много крабов. Согласен?

– Да.

И опять то же самое странное выражение зажглось в его выпученных глазах.

– Мы выпустим тебя в море. Ты проплывешь вокруг дома три круга и вернешься.

– Да, - отозвался осьминог.

Валерий подумал: "Она молодец. Если он проделает это и вернется, можно будет выполнить все, чего не смогли сделать дельфины. И еще больше. Но шансы на успех слишком малы. Их почти нет".

Он принялся готовить "окно" для выхода осьминога. Мудрец нырнул в люк, сквозь прозрачную пластмассу было видно, как он изменил цвет, реагируя на изменение давления. Как только открылась последняя заслонка, он сложил щупальца стабилизирующими выступами наружу и ринулся вперед, сразу же растаяв во тьме.

Людмила Николаевна включила прожекторы. Но их лучи не могли пробиться дальше, чем на пять - семь метров, осветив стадо пестрых рыбешек, похожих на мотыльков. Словно сказочный единорог, проплыла совсем близко рыба-кузовок, и было отчетливо видно, как она поочередно гребла плавниками, слегка пошевеливая хвостом.

– Вернется ли он?
– вырвалось у Людмилы Николаевны.

Валерий бросил быстрый взгляд на ее осунувшееся лицо, отметил припухлость у глаз. Он подумал, сколько сил приходится ей тратить, чтобы держать себя в руках и не думать о двух трупах, которые находятся совсем близко. Внезапно он отшатнулся от стены. В кольцо света, распугав рыб, влетела темная торпеда, развернулась и пошла прямо на него. Перед самой стеной она затормозила на втором развороте, и Валерий увидел огромный глаз, подмигивающий ему. Послышалось: "Раз!"

"Вот тебе и причина слуховой галлюцинации.Ведь это я мысленно посчитал "раз", думая о том, что Мудрец сделал первый круг, а показалось, будто он произнес это слово. Галлюцинация была настолько совершенной, что я мог бы легко ошибиться, если бы микрофоны не были выключены или нас не отделяли от моря звуконепроницаемые стены..."

Он потянулся к пульту и включил систему микрофонов, в которой были и ультразвуковые преобразователи. Снаружи донеслась болтовня рыб: хрюканье, свисты, мычанье, похожее на коровье, щелканье креветок. А вот и сами креветки выплыли из темноты, шевеля усами-саблями и настороженно глядя на стену "колокола". Несильный свет привлекал подводных обитателей, и к странной "скале" собрались рыбы с яркими плавниками, рыбы жемчужно-голубые, ярко-синие, серебристо-красные, похожие на женщин, вышедших пощеголять нарядами на проспект. Однако Валерий знал, что среди них имеются и весьма ядовитые создания. Одна рыба обладала добрейшей внешностью, будучи на самом деле отъявленной хищницей; другая имела пугающую голову со страшной пастью, а являлась безобиднейшим существом. Каждое создание пыталось выдать себя за другое, чтобы выжить.