В подземелье я пойду, там свой level подниму X
Шрифт:
Девушка нахмурилась.
— И что же с этой судьбой не так?
— Блондинка не погибла, — прямо и кратко ответил я. — В развитии событий без моего появления в этом мире — блондинка была жива. Но конкретно к смерти блондинки я не имел никакого отношения, ведь в этот момент я находился в другом городе. Значит, ее убили не последствия моих действий, а само мое появление… — я холодно взглянул на розоволосую. — Ну или, если точнее, кто-то, кто заметил мое появление и решил изменить судьбу этого мира. То есть тот, кто эту судьбу знает. Именно в этот момент до меня дошло, что ты не только знала, что я появился в этом мире, но и спровоцировала меня захватить именно это тело. Думаю, цвет волос семейства —
Лилия улыбнулась.
— Вот, значит, как? Не ожидала, что ты все так быстро поймешь. Я немного недооценила тебя — я и предположить не могла, что ты уже способен видеть судьбы людей.
— Это-то ладно, — отмахнулся я, и мои глаза угрожающе засияли. — Что куда важнее, Систем, где Эмили?
— Думаешь, я оставила бы ее в живых? — прищурилась она.
— Ты не могла её убить. Демиурга можно убить, только если уничтожить «основу». Эта основа, как видишь… — я приподнял рукав и показал материализовавшийся красный браслет. — Кстати, поскольку Эмили — новый Демиург, вы же не знаете ее аспект, — ухмыльнулся я. — Чистилище — роль Эмили в мироздании — очищать миры и перезапускать их. Но чистилище — это не огромная Башня, как с Вавилоном, и не бесконечное пространство монстров, как Бездна. Чистилище — это маленький браслет, работающий на манер механизма. И, как не трудно догадаться, этот браслет у меня.
Усилие воли, и браслет исчез с моей руки. Конечно же, это не обычный браслет — он воплощается так в трехмерном мире, но в реальности браслет — это сложная одиннадцатимерная структура, которую лично я даже в потенциале не могу разрушить. Просто не представляю, как это сделать.
— Вот как… поэтому ты так спокоен, — кивнула Лилия. — Но это все еще ничего не значит. Демиурга можно сломить, или полностью уничтожить его личность.
— Но ты ведь этого не сделала, правильно? — улыбнулся я. — Лилия Систем… ты все продолжаешь говорить, что ты и Лилия Лоис — не одно и то же, но… но так ли это? — прищурился я. — Знаешь ли, у меня есть сразу несколько знакомых Демиургов, которые не потеряли себя после объединения с Сущностью. Если Демиург занял нетронутое сознание, то его личность сформируется с самого начала. Так, девочка, рожденная демиургом, будет очень сильно любить своего биологического отца, — вспомнил я об отношениях Арису и Акио. — Если Демиург воплощается через связь с кем-то — просто появляется, то он будет иметь сильную привязанность к этому человеку, — в голове у меня всплыл образ голубоволосой пары. — А если Демиургом становится уже сформировавшаяся личность, то они дополняют друг друга — Демиург не остается таким же, но и полностью не становится новым человеком — его сознание расширяется, и он начинает осознавать себя одновременно и тем, кем был, и чем-то больше, — мои слова могли подтвердить сразу два примера в виде Эмили и Дарьи. — Все дело в том, что Первородные Сущности изначально не имеют личности — они просто заданные механизмы, и потому им нет смысла подавлять уже сформировавшуюся личность.
— Занятная теория, — ухмыльнулась Лилия. — Но ты действительно наивно полагаешь, что я не смогла разрушить слабую личность человеческой девушки?
— И вот мы перешли к самому интересному, — улыбнулся я. — Ты могла это сделать СЛИШКОМ легко, — выделил я это слов. — Так почему при первой встрече ты меня отпустила? Ведь подавить желание девушки и атаковать меня для тебя было проще простого. Ну или на крайний случай пустила бы за мной других Игроков.
— Что за глупость, — вздохнула она. — Я уже устала от всего этого. Ты пришел сюда поговорить со мной или хоть что-нибудь сделать? — засияли ее розовые глаза.
— Зачем мне убивать тебя, Лилия? —
Странная розовая энергия окутала меня и разорвала мое тело на части. И никакая моя сопротивляемость и игнорирование чужих сил не сработали. Я попытался переместить свое сознание в Клона, но даже это не сработало.
— Глупый, глупый Винтер… — это было последнее, что я услышал.
Наступила тьма.
Глава 16
Я ненавижу просыпаться. Ненавижу всей душой. И тем не менее, когда тебе фонариком светят прямо в глаза, у тебя просто не остается выбора!
— Ах вы, ироды, я же специально купил себе тонировку на окна, чтобы не слепнуть! — раздраженно закричал я, вскочив с кровати.
А потом резкая головная боль заставила меня поморщиться. Боль была такой сильной, что я с трудом смог удержаться на ногах, и то только потому что прислонился к стене.
Минут пять я приходил в себя, а все тело иногда вздрагивало. Я привык к боли — когда тебя через день разрывают на части, сложно не привыкнуть. Но даже так, конкретно в этот момент мне было очень хреново. К счастью, это продлилось меньше, чем могло быть, и вскоре я смог спокойно выдохнуть.
Только тогда я получил возможность оглядеться. Это была не моя комната. Или, скорее, моя, но не совсем — если сделать мою комнату «нормальной», убрав все последствия моих причуд, наверное, именно так бы она и выглядела.
И вот что интересно — меня ведь совсем недавно убили, да?
Но разобраться во всем я не успел.
— Сынок, ты проснулся? — в дверь моей комнаты постучали.
У меня было не очень хорошее предчувствие. Особенно меня огорчало то, что я не могу использовать Драконьи Глаза. И не только их — я вообще ничего не могу использовать из того, что приобрел.
— Вирус, — тихо прошептал я, но никакого отклика не было. — Ты меня слышишь? Отзовись…
Это было бесполезно — я сразу это понял.
— Дорогой, просыпайся! — еще раз стукнули по двери, но уже в два раза сильнее. — У тебя сегодня собеседование, ты забыл? Ты не можешь опоздать!
Мне не нравилось то, что происходит, но я не мог игнорировать красивый женский голос вечно, и когда меня позвали уже в третий раз, я вздохнул и, смирившись, открыл дверь.
Там стояла она — красивая женщина, которой можно было дать только тридцать лет.
И никакого системного обозначения над ее головой я не заметил.
«Что происходит? Ладно еще отсутствие Системы можно объяснить тем, как я умер. Но почему у меня не остались даже те силы, которые у меня были еще с прошлой жизни?»
— Мама? — осторожно произнес я.
— Ну наконец-то! — недовольно побуравила она меня взглядом. — Быстро одевайся и спускайся завтракать. Твою одежду я уже погладила и приготовила, — протянула она мне сверток. — Вот. И поторопись — времени совсем мало!
Осторожно кивнув, я прикрыл за женщиной дверь и посмотрел в зеркало. Оттуда на меня смотрел… я. Но не тот «я», к которому я привык, а другой. Не Виктор Громов, а Винсент Грэмми — зеленоглазый парень слегка за двадцать.
Мы с матерью разговаривали на русском — это точно. Тогда, получается…
«А черт его знает, что получается. Безумие какое-то…»
Пока что можно было сказать только одно — это наверняка связано с Системой.
Рядом с кроватью нашелся телефон, который я в два клика включил и разблокировал — благо, даже если пароля я не знаю, у него было считывание отпечатка пальцев. Еще в пару кликов я зашел в социальные сети и узнал свое имя. Меня зовут… Виктор. Виктор Гремкин, если быть точнее.