В погоне за красотой
Шрифт:
И вот они очутились в одной из парижских галерей, где увидели серию удивительных полотен. Художник скопировал самые известные картины великих мастеров, убрав человеческие фигуры. Так, например, одна из них представляла собой зеленовато-коричневый пейзаж под названием «Джоконда без Джоконды». На другой фигурировал американский бар, но пустой, без посетителей, это была знаменитая картина Хоппера [5] . Самое сильное впечатление производил красочный вихрь, подразумевавший «Крик» Мунка, но без его вопящего призрака. Автор – Ив Камото [6] – гордо расхаживал по трем залам галереи, разъясняя публике свой замысел: «вызволить персонажей
5
Имеется в виду картина американского художника Эдварда Хоппера (1882–1967) «Полуночники».
6
На самом деле его звали Ив Камуш; он решил «японизировать» свое имя в коммерческих целях.
Матильда дружила с Агатой, сестрой и пылкой поклонницей Ива, которая отсутствовала здесь в этот знаменательный день. Она отправилась в полугодовое кругосветное путешествие, придя в отчаяние оттого, что в ее жизни нет ни работы, ни мужчины. Возможно, Агата надеялась подыскать то или другое где-нибудь в Китае или в Чили. Однако она слишком быстро растратила свое выходное пособие, и не исключалось, что этот вояж придется сократить. Временами подруги говорили по скайпу, делясь повседневными новостями и стараясь, насколько возможно, приукрасить их: сидя перед экраном, труднее признаться, что дела не очень-то хороши. Тем не менее Агата несколько раз настойчиво повторила: «Ты обязательно должна сходить на вернисаж моего брата; он жутко обиделся, что я уехала как раз в это время, а ты хоть как-то меня заменишь». Таким образом, на этой выставке Матильда отчасти представляла Агату.
Зато Антуан был полностью Антуаном, иными словами, все время спрашивал себя, что он здесь делает. Какое безумие – принять это приглашение! И очутиться в толпе, которая через призму его внутреннего смятения казалась враждебной. За прошедшие годы Антуан посетил множество вернисажей, перезнакомился с большинством лионских живописцев, но смотреть на все, что здесь творилось, было невыносимо. И он потихоньку ретировался. Его побег не ускользнул от внимания Камото, который заключил, что этому типу не понравились его шедевры. Выйдя на улицу, Антуан уже решил ехать домой, но задумался: прилично ли вот так сбежать, даже не попрощавшись с Матильдой? Он должен ей объяснить, что одно дело – принять приглашение и совсем другое – видеть, как оно претворяется в действительность; это было уже выше его сил. И тут его догнала Матильда.
– Что с вами? Вам нехорошо?
– Нет, все в порядке. Мне просто захотелось проветриться.
– Вам не понравилось? – спросила она.
– Нет… нет… не в этом дело…
– Хотите, пойдем еще куда-нибудь? Я знаю тут рядом одно кафе.
– Да, хорошо. Пойдемте туда.
И они улизнули, словно парочка похитителей красоты.
10
Кафе, предложенное Матильдой, оказалось довольно жалким; единственным его достоинством была близость к галерее – буквально в нескольких метрах. Матильда сразу почувствовала, что не стоит идти слишком далеко, иначе Антуан может передумать. Приходилось каждую минуту развеивать одолевающие его сомнения. Они вошли и уселись в дальнем, спокойном уголке – чисто инстинктивно, ибо заведение пустовало. Полная аналогия с творчеством Камото: казалось, отсюда тоже убрали всех персонажей – завсегдатаев бара.
Подошел официант. Они решили заказать красное вино. И это опять же было внове Антуану. В его душевных метаниях не случалось таких моментов отчаяния, когда кажется, будто спасти вас может один лишь алкоголь. До сих пор его болезненное состояние не требовало утешения в вине. Зато Матильде не терпелось выпить – вино помогало
Нужно сказать, что Матильде нечасто удавалось выходить из дома по вечерам. Как правило, она проводила свободное время с детьми. Бывший муж брал их к себе на выходные всего два раза в месяц, а baby-sitter она приглашала довольно редко. По счастливой случайности Антуан вмешался в рассказ гида именно в тот день, когда Матильда собиралась пойти на вернисаж. Стало быть, случай привнес свою долю ответственности за их встречу. Но на этом его роль и кончилась. Теперь нужно было сообразовываться с реальностью – иными словами, вести беседу. И Матильда наконец спросила:
– Вы имеете какое-то отношение к актеру Ромену Дюри?
– Это мой кузен.
– Вот как! Он мне очень нравится. Передайте ему при встрече мои слова. Хотя… это звучит так банально…
– Вообще-то… он мне никакой не кузен. Это я сболтнул просто так, извините…
– Но зачем?
– Меня часто о нем расспрашивают. А я почти ничего не знаю. И вообще редко хожу в кино. Но иногда говорю, что он мой кузен или даже родной брат. И сразу приобретаю какую-то нелепую значимость в глазах людей. Мне всегда казалось это странным.
– Вы и меня сочли нелепой?
– Нет, вовсе нет. Я был бы счастлив стать его кузеном, лишь бы доставить вам удовольствие.
– Спасибо.
– Ну а вы… Маттель?
– Не поняла…
– Вы имеете какое-то отношение к игрушкам? [7]
Матильда ответила неопределенной улыбкой: она не знала, серьезно или с иронией говорит Антуан. Его настрой всегда трудно было определить.
В конце концов вино сделало свое дело, прогнав робость: теперь они завели оживленную беседу. И тут Матильда решилась задать вопрос, который с самого начала вертелся у нее на языке:
7
Маттель (Mattel) – бренд одной из крупнейших американских компаний – производителей игрушек, которая выпускает куклу Барби.
– Вы так и не хотите мне сказать, что делаете в Орсэ?
– …
– Обещаю вам, что это останется между нами.
– Я уже говорил, что не хочу затрагивать…
– Хорошо, хорошо, я не настаиваю. Но если вы передумаете, я всегда готова вас выслушать.
– …
Матильда понимала, что ей не следовало поднимать эту тему, но ею двигало не вульгарное любопытство, она просто хотела убедить Антуана в своем дружелюбии, в том, что она готова прийти ему на помощь. Она догадывалась, что за его решением круто изменить свою жизнь стоит нечто серьезное. В тот момент, когда Антуан сказал, что не хочет это обсуждать, она уловила подавленное рыдание в его дрогнувшем голосе; оно было едва слышно, но казалось, вот-вот прорвется наружу, заглушив слова. Подошел официант: кафе уже закрывалось. Пора было уходить.
11
Последствия этого вечера оказались по меньшей мере странными: с тех пор они виделись очень редко. Ночная тьма и хмель способствовали духовной близости, которая выглядела невозможной в стенах музея. Матильда не понимала, какую линию поведения следует избрать в отношениях с Антуаном. Теперь она не решалась подходить к нему по утрам. Не знала, можно ли предложить еще одну встречу. Ясно было, что сам он не проявит никакой инициативы. По-видимому, он воспринял ту их эскападу как резкое отклонение от нормы, от своего привычного образа жизни. Да и чего ждать от человека, который на любое приглашение готов ответить, что его мать находится при смерти?!