В погоне за метеором
Шрифт:
— Безусловно, — подтверждал Омикрон.
Так рассуждали хозяин и слуга. Такие же речи, но только в форме монолога, вырывались из уст доктора Гьюдельсона, которого неудача готова была привести в отчаяние.
Оба получили из обсерваторий Питсбурга и Цинциннати ответы на свои письма. Сообщения о метеоре, замеченном ими 16 марта в северной части неба над городом Уостоном, было принято к сведению и официально зарегистрировано. В ответном письме далее говорилось, что до сих пор заметить где-либо вышеуказанный болид никому не удалось, но если он появится, то мистер Дин Форсайт и доктор Гьюдельсон
Обе обсерватории, само собой разумеется, ответили обоим астрономам-любителям в отдельности, не зная, что каждый из них приписывает себе честь этого открытия и рассчитывает на признание за ним первенства.
После получения такого ответа и башня на Элизабет-стрит и башня на Морисс-стрит могли бы прекратить свои утомительные поиски. Обсерватории обладали куда более мощными и точными инструментами, и если метеор не окажется лишь блуждающей массой, если он движется по замкнутой орбите и если, наконец, он снова появится в условиях, уже однажды отмеченных, подзорные трубы и телескопы Питсбурга и Цинциннати сумеют его уловить. Доктору Гьюдельсону и мистеру Дину Форсайту следовало поэтому благоразумно довериться ученым, работающим в этих прославленных учреждениях.
Но мистер Дин Форсайт и доктор Гьюдельсон были астрономами, а не мудрецами. Поэтому они продолжали свои наблюдения с неослабевающим упорством, внося в свою работу все больший и больший пыл. Хоть они и не делились друг с другом своими заботами, но оба чувствовали, что охотятся за одной и той же дичью, и боязнь отстать от соперника не давала ни минуты покоя ни тому, ни другому. Соперничество грызло их и не могло не отразиться на отношениях между обоими семействами.
Да и в самом деле, были все основания для беспокойства. Подозрения переходили в уверенность, и мистер Дин Форсайт и доктор Гьюдельсон, когда-то так тесно связанные дружбой, перестали даже бывать друг у друга.
Какое тяжелое положение для жениха и невесты! Они виделись, правда, ежедневно: дверь дома на Морисс-стрит не была закрыта для Фрэнсиса Гордона. Миссис Гьюдельсон относилась к нему с прежним доверием и дружбой. Однако он чувствовал, что доктора его присутствие стесняет и тяготит. Но не то еще бывало, когда при докторе упоминалось имя Дина Форсайта. Доктор Гьюдельсон в такие минуты бледнел, затем кровь приливала к его лицу, глаза его метали молнии, которые едва могли скрыть быстро опускавшиеся веки. И те же симптомы, указывающие на взаимную антипатию, можно было констатировать и у Дина Форсайта.
Миссис Гьюдельсон напрасно пыталась разгадать причины такого охлаждения, — вернее даже отвращения, которое бывшие приятели питали теперь друг к другу. Муж в ответ на ее расспросы коротко обрывал ее:
— Оставьте! Все равно вам не понять!.. Никогда я не ожидал от Форсайта такого поведения.
Какого поведения? Добиться объяснений было невозможно. Даже Лу, эта любимица отца, которой все разрешалось, ничего не знала. Она, правда, предложила отправиться прямо в башню к мистеру Форсайту, но Фрэнсис отговорил ее.
«Нет, никогда не считал я Гьюдельсона способным на такое отношение ко мне!» — таков, видимо, был бы единственный ответ, которого, как и от доктора, можно было ожидать от дядюшки Фрэнсиса.
И
— Не суйтесь в чужие дела! — сухо оборвал ее мистер Форсайт.
Раз уж мистер Дин Форсайт позволил себе в таком тоне ответить грозной Митс, — значит, положение и в самом деле было серьезное.
Что до Митс, то у нее даже дух сперло, выражаясь ее красочным языком, и она уверяла, что ей пришлось до кости прикусить себе язык, чтобы не ответить мистеру Форсайту дерзостью на дерзость. Мнение Митс о том, что с ее хозяином творится что-то неладное, было непоколебимо, и она не считала нужным его скрывать. Мистер Форсайт, по ее убеждению, просто спятил, и объяснялось это, как она утверждала, той неудачной позой, которую ему приходилось принимать, когда он глазел во все трубы, в особенности когда при некоторых наблюдениях он бывал вынужден запрокидывать голову назад. Митс считала, что мистер Форсайт вывихнул себе что-то в головном позвоночнике.
Но нет такой тайны, которая бы в конце концов не раскрылась. О том, что происходит, окружающие узнали от Омикрона, который нечаянно проговорился. Хозяин, по его словам, открыл необыкновенный болид и опасался, что доктору Гьюдельсону удалось сделать такое же открытие.
Так вот, значит, в чем крылась причина этой нелепой ссоры! Метеор. Болид. Аэролит [4] . Блуждающая звезда! Какой-то камень, просто огромный булыжник, о который грозила разбиться свадебная колесница Фрэнсиса и Дженни!
4
то же, что и метеорит
Крошка Лу поэтому без стеснения посылала к черту «все эти метеоры, а вместе с ними и всю небесную механику».
Время между тем шло да шло… Март сменился апрелем. Скоро настанет день, назначенный для свадьбы. Не случится ли что-нибудь до этого?.. До сих пор это злополучное соперничество основывалось только на предположениях, на гипотезах. Но что произойдет, если открытие, сделанное бывшими друзьями, в силу какого-нибудь неожиданного события станет официальным, если оно столкнет соперников лбами?
Все эти, вполне естественные, опасения, однако, не приостанавливали приготовлений к свадьбе. Все будет готово вовремя, даже длинное платье мисс Лу.
Первая половина апреля прошла в ужасных атмосферных условиях: дождь, ветер, небо, затянутое тучами, которые ни на мгновение не расходились. Не показывалось ни солнце, которое в этот период описывало довольно крутую дугу над горизонтом, ни почти полная луна, которая должна была бы освещать небесное пространство, ни a fortiori [5] злополучный метеор.
5
тем более, особенно (лат.)