В погоне за правдой
Шрифт:
— На твоём месте я бы уже давно прибила Ражори, — прошипела Риса, сбрасывая маску спокойствия.
— По-моему, вы знаете его дольше чем я, — напомнила я.
— Ах, к чему это "вы"! — воскликнула Риса. — Можешь запросто мне тыкать! А уж то, что я знаю Ражори раньше… У меня нет никаких сил с ним бороться! — в сердцах воскликнула дама. — Совершенно невыносимый тип!
Я не сдержала улыбку.
— В чём дело? — тут же спросила Риса.
— Да не…
— Не стоит, можешь говорить мне всё, что угодно. Я считывала такие мысли, что тебе бы стало
— Просто когда только мы появились в вашем доме, вы были рады его приходу, — проблеяла я, надеясь, что она не услышит.
— О, конечно! Каждый раз жду с нетерпением, когда он наконец соизволит посетить мой дом. Но стоит ему пожить у меня всего пару дней и я готова его насильно выгнать вон! Когда у тебя три головы, очень трудно понять, чего ты действительно хочешь, — вздохнула Риса.
Я невольно залюбовалась ей. Удивительно, как две изящные руки поспевают за командами сразу трёх мозгов и не путаются при этом? Наверняка я бы сразу заплела руки узлом и не смогла бы их распутать!
— Он удивительно очарователен! — воскликнула Риса, наводя последние штрихи в причёсках. — На первое впечатление все существа сразу тянутся к нему, но стоит только узнать его получше!… Ты же знаешь, кто такой Ражори?
— Пират, — осторожно ответила я.
— Самый лучший пират из всех пиратов! — принялась самозабвенно сплетничать Риса. — Он на космическом корабле с самых пелёнок, никто не знает, как он попал на корабль, кто его привёл на него. Просто оказался на грязном воровском судне крохотный малыш. Пираты, звери те ещё, вначале хотели просто выбросить малыша в космос, но их капитан не позволил.
— Почему? — невольно вырвалось у меня.
— Была у него жена и крохотный сынишка, но те погибли на корабле при очередной схватке, — вздохнула Риса. — Потому он и приютил Ражори. Тот стрелять научился раньше, чем бегать. А уж кораблём управлять научился примерно в то время, как учился читать. Вскоре все пираты души в нём не чаяли. Дерзкий мальчишка, хоть и крохотный, был удивительно ловок и быстр на ноги. И в карты играл так, что самые заядлые шулеры просто в догадках терялись, как это так? Говорят, уже в шесть Ражори участвовал в набегах.
— Это он сам рассказывает? — не вытерпела я.
— Нет, конечно, — удивлённо округлила глаза Риса. — Слухи ходили уже давно! На самом деле им не верить невозможно. Потому что в свои годы Ражори удивительно умён, ловок и силён.
— И жесток до крайности, — мрачно добавила я.
— Именно, — вздохнула лисянка. — Иногда он выкидывает такие штуки, что мне хочется расплавить его мозг! Как сегодня, например!
— Что он стащил у тебя? — с любопытством спросила я.
— А, так! — махнула рукой Риса. — Распылитель, от запаха которого люди сразу теряют голову и начинают нести всё, что у них только не спросишь. Довольно удобная штука.
— А как же не начинает болтать тот,
— Милочка, ведь существует куча всяческих антиправдиков! — воскликнула Риса.
Наверное, Ражори побрызгался этой дрянью, от которой язык распутывается. И в маленьком гардеробе пары запросто долетели до меня!
— Одно плохо, чтобы моя сыворотка работала, нужно очень близко располагаться друг к другу. Но Ражори хитрый, заманил тебя в гардероб.
Теперь понятно, почему Ражори всё время старался оказаться поближе и в штыки принимал, если я пыталась отползти куда-нибудь подальше.
— Ты многое ему рассказала, наверное, — сочувственно пробормотала лисянка.
— Больше, чем мне хотелось бы рассказать кому бы то ни было, — вздохнула я.
— Прошлого не вернёшь и не исправишь, — развела руками Риса.
— Неужели никто до сих пор не изобрёл машину времени? — удивилась я.
Риса рассмеялась.
— Если кто-нибудь когда-нибудь изобретёт время, которое можно потрогать, тогда будет и машина времени. Но время — это ведь сущий цирк! Без него запросто можно обходиться. А всё, что называется прошлым — это воспоминания в сознании человека.
— То есть, если обладать достаточными навыками работы с головой, можно научиться воссоздавать картинки из прошлого? — протянула я, внезапно задумываясь над одной идеей.
— Конечно! В наше время могут воссоздавать картинки из сознания, подключая к голове сеть мелких приборов. Изображение переходит на экран и можно считывать воспоминания, наиболее яркие, конечно…
— Вытащите их! — воскликнула я.
Риса дёрнулась.
— Что-то болит? Колется? Режется? — засуетилась она вокруг меня.
— Нет-нет, — поспешно остановила я её. — Я про мои воспоминания.
— Они не хотят показываться, — улыбнулась Риса. — Дело в том, что ты удивительно замкнутый человек. Чем больше человека замыкается, тем сложнее пробить его внутреннюю защиту и считать сознание!
Мне вдруг стало горько.
— Ладно, всё это не важно, — вздохнула я.
— А что важно? — улыбнулись головы Рисы.
— Важно то, что нужно расхлёбывать заваренную кашу, — хмурясь, сказала я. — А бросать Дилирию на вас нельзя, это не по-дружески. Но ведь нужно торопиться, да?
— Всё будет отлично, — уверенно сказала Риса. — Если Ражори узнал про твоё дело, ему это не просто так было нужно.
— Он хочет продать эту информацию важным людям, — мотнула я головой.
— Он может помочь! — упрямо заявила Риса. — Просто доверься ему.
— Не могу, — округлила я глаза. — Я уже имела с ним дело в прошлом и оно закончилось не слишком для меня удачно. Честно говоря, я окончательно запуталась. Уже мало что соображаю, даже воспоминания стираются!
— Ничего не бойся, — успокаивающе проговорила Риса. — Если тебе нужна помощь, я с радостью помогу. Можешь оставаться у меня жить с друзьями столько, сколько тебе хочется. А можешь использовать мой дом как перевалочную базу. Пожил пару дней и в путешествие.