В погоне за женихом

Лисавчук Елена

— Мирослава, твой хранитель – чрезвычайно редкое явление… — После небольшой паузы восхищенный голос королевича зазвучал снова: — Ему с тобой крупно повезло. Мира, ты просто волшебница.

Эко Елисея разобрало. Он там совсем ума лишился от своей «любви»?!

— Я – Ежка, — язвительно напомнила ему и на всякий случай, чтобы впредь не забывался, добавила: — Мы, Ежки из клана ветров, злые и мстительные.

— Ты, безусловно, самая злая ведьма, что я видел, — елейным голосом сразу подхватил королевич.

Эх… А я так рассчитывала,

что он обидится.

Жаль, нельзя на него наслать заклинаньице взгляда медузы.

Я представила позеленевшего Елисея и невольно улыбнулась. Проклятие почти безвредное. Подумаешь станет на время ядовито-зеленым. Зато сколько пользы. Зная его королевскую натуру, он немедленно бросится искать противоядие, и на глаза не скоро покажется. Мечты...

Я тоскливо вздохнула и, запрокинув голову, подставила лицо ласковому солнышку. Брызги воды отлетали далеко от фонтана, и в Хрустальном закутке сада царила приятная прохлада. Вдыхая свежий аромат травы смешанный с цветочным запахом земли, я на какое-то время забыла о спутнике.

— Я не могу больше молчать, королева моего сердца, — с пафосом, проговорил Елисей, выдергивая меня из приятного забытия и мне нестерпимо захотелось взвыть в голос. — Ты владеешь моими мыслями, сколько я себя помню.

Вон оно как! Я-то удивлялась, с чего он на дерево лихо вскарабкался, стоило мне однажды без предупреждения нагрянуть в гости к Савине. А это, оказывается, он обо мне думал, и на радостях решил показать чудеса неуклюжести.

Я, тогда узнав об его приезде, хотела устроить Елисею сюрприз. Устроила на свою голову. Мы потом с Савиной до вечера уговаривали слезть его с дерева. Но королевич, вцепившись всеми конечностями в ствол, отказывался и пальцем пошевелить. Пришлось царской охране снимать его.

— Угу, — когда умолк голос Елисея, поддакнула я, чтобы отстал, и с облегчением вслушалась в наступившую тишину.

Не знаю, с чего вдруг, я понадеялась, что вот сейчас Елисей поймет, что ему ничего не светит, и уйдет. Но куда там. Он и раньше-то особой сообразительностью не отличался, зачем ему теперь было заморачиваться.

— Ты пойдешь со мной вечером к пруду?! — словно не веря своему счастью, недоверчиво переспросил Елисей.

Мне и самой не верилось, что я согласилась на прогулку. И когда только успела?

— Чего? — повернувшись к нему, натурально возмутилась я. — Какой пруд? Какая прогулка? Мне некогда прохлаждаться. У меня вон… цветочки засыхают.

Пока королевич хлопал глазами, распростившись с уверенностью в том, что вообще понимает девушек, я, не теряя надежду отделаться от него, быстро произнесла заклинание от засушливости. Магия во мне откликнулась и из моих ладоней хлынула вода.

Направила разошедшиеся веером струи воды на кусты, росшие у дорожки. Старательно не замечая насупившегося Елисея, сделала вид, что очень-очень увлечена поливом пышных пионов. Я, вроде еще числилась помощник садовника.

Почему вроде?

Драгомир забыл о моем наказании, а я не спешила

ему напоминать об этом.

Садовник тем более не мог нарадоваться моему отсутствию. Он на радостях разбил в дальней части сада уголок, где росли и цвели буйным цветом его любимые розы. Там и беседка, увитая зеленым плющом, имелась. Не удивительно, что мой хранитель частенько захаживал туда.

— Мирослава, сколько можно дуться? — не пожелал обижаться на меня королевич. — Сколько мне еще тебе объяснять, что меня вынудили посвататься к Савине. Правителям не отказывают, — и многозначительно замолчал, давая понять, что и королевичи ни от кого отказы не принимают.

Короткая память у Елисея, раз он забыл, что я - не все.

— Не пойду, — упрямо покачала головой.

— Что-о-о? — опешил не готовый к моему отказу ухажер. — Мира, я проехал сотни миль, чтобы встретиться с тобой, а ты отказываешь мне в такой малости, как прогулка!

Голос Елисея преисполнился собственной значимости, словно он не проскакал до Кощеева Княжества на коне, а по меньшей мере нес его на себе. Мне сразу представились подрагивающие ноги королевича и ржущий конь на его горбу, задравший ноги кверху. Я не удержалась и рассмеялась.

Обидчиво засопев, Елисей порывисто сжал мой локоть. Струи воды вильнули. Я машинально отдернула руку. Брызги воды разлетелись в стороны, и послышался женский вопль, а за ним грозный окрик Драгомира:

— Мирослава!

И какой толк в заклинаниях? Вон Кощей воспоминаний лишился, а как что происходит, сразу знает, где искать виновного.

На дорожке под ручку с Цветаной мгновением позже показался и сам Драгомир. Недовольство на его лице никак не сочеталось со жгучим раздражением, промелькнувшим в его глазах при одном взгляде на спутницу.

Волосы Рыжей паклями свисали вдоль лица. Промокшая юбка некогда пышного платья болталось мокрой тряпкой. А кокетливо топорщащиеся воздушные рукава-фонарики подчеркивали убогость наряда.

— Посмотри, что ты натворила?! — взвизгнула Цветана, приподнимая тяжелый подол платья.

Драгомир поморщился, и направил на меня мрачный вопросительный взгляд.

— Я тут не причем. Это Елисей, – без зазрения совести спихнула все на него.
– Королевич решил детство вспомнить.

— Я? — взорвался мой спутник, вмиг забыв о королевской выдержке. — Сначала ты отказываешься идти со мной гулять, и будто тебе этого мало, во всеуслышание называешь мальчишкой!

Кощей перевел скептичный взгляд с меня на королевича и светским тоном поинтересовался:

— У вас есть виды на Мирославу?

— Я жениться на ней хочу! — уверенно выдал Елисей. Ужас его откровений настоящим ураганом обрушился на меня.

Елочки-иголочки, что будет, когда я откажу ему! Мои руки невольно вздрогнули, и струи воды очередной раз прошлись по Цветане, совсем не задев Кощея.

— Она облила меня! Специально! — заверещала Рыжая. — Сделайте хоть что-нибудь, Драгомир Владимирович.