В поисках дракона
Шрифт:
У комнаты, откуда периодически раздавались глухие стоны, нервно расхаживали Милорад и Красимир. Теперь к ним присоединился и я. Станислава и Дарина были внутри, помогали Лиле. Лиля вообще стала называть Стасю мамой. Первое время мне было даже немного обидно за Веренею, но потом я понял, что Стася действительно стала второй матерью для Лили, и успокоился. Время ожидания показалось вечностью, но, наконец, дверь открылась, и нас впустили к Лиле. Дочка выглядела бледной и усталой, но на её губах играла счастливая улыбка. Дарина держала на руках одного ребенка, а Стася другого.
— Поздравляю, сынок, у тебя сын и дочка. Держи сыночка, — бледный от волнения Крас дрожащими руками неловко принял сына.
— А вот и дочка, — Дарина улыбнулась и отдала
— Родители, — слабым голосом привлекла к себе внимание Лиля, — мы с Красом давно уже решили, как назовём детей. Надеюсь, вы не будете против, — она смотрела на меня, — мы хотим, чтобы сына звали Станиславом, а дочку — Веренеей.
Сердце сжалось. Мне и в голову не приходило, что Лиля захочет назвать дочку в честь матери. Впрочем, и сына они назвали в честь матери Краса. Стася расплакалась и расцеловала Лилю.
— Пап, ты не против? — всё также смотрела на меня.
— Не против, дочка. Думаю, и твоя мать была бы счастлива.
Вот так, спустя почти тридцать лет, в моей жизни появилась маленькая Веренейка. Только теперь уже внучка.
На следующий день был устроен большой и шумный праздник в честь такого большого пополнения. Горыныч сразу определил, что в семье Змеевских появилась огненная дракайна и дракон-воздушник. На праздник собрались все родственники и друзья. Это уже стало традицией — устраивать шумные гуляния, только количество гостей с каждым разом увеличивалось.
Дети росли очень быстро. Не успел и оглянуться, как они начали сидеть, ползать, а потом и ходить. Вскоре после их рождения вылупились и их обереги, подаренные Горынычем. Поэтому в доме Лили и Краса теперь никогда не было тихо. Мы со Святогором занялись тренировками и подготовкой детей, когда они немного подросли. Лиля была категорически против, но Красимир её убедил, что это безопасно. Время текло, как стремительная река. Я очень любил малышей и каждую свободную минуту старался проводить с ними. Лиля была не против, тем более ей приходилось следить за малышнёй, пока Крас работал. Часто к ней в гости наведывалась Кира, которая с тоской смотрела на детей. Девушка была старше на десяток лет, но всё ещё не обзавелась семьёй. Она любила возиться с детьми, иногда и вовсе оставалась в их доме на несколько дней и помогала Лиле. Также приезжала Мила, которая вышла замуж за Хакка и переехала жить в Восточную Империю, Варя вскоре после Лили родила дочку, и когда подруги Лили собирались вместе, дети устраивали полный разгром дома. Я боялся представить, что будет тогда, когда трое Змеевских подрастут и одновременно поступят в академию. Ведьмовская кровь сделала их непоседливыми и шумными. Но я обожал малышей, и даже дочку Вари и Радимира считал своей внучкой, да и она всегда называла меня дедом. Мне казалось, что ещё очень много времени до того, как дети повзрослеют, но вскоре им исполнилось по двенадцать, и Стас впервые обернулся в дракона, а Веренейка приняла неполный оборот. Лиля говорила, что дети сильно болели перед оборотами, и она провела несколько бессонных ночей. Благо, многочисленные подруги помогали дочке, пока мы с Красом работали. А потом и совершеннолетие пришло. И в день их рождения им пришли письма о том, что они зачислены в академию. Лиля очень волновалась за детей, несмотря на то, что я продолжал преподавать и обещал присматривать за внуками. А на следующий день Лиля сообщила, что снова беременна, и у них опять будет двойня. Она просила, чтобы я не говорил детям, пока они устраиваются в академии. Мог ли я мечтать, что у меня будет такая большая семья? Нет, но был безмерно счастлив.
Моя жизнь изменилась. Но неизменными оставались посещения могилы жены. Лиля всегда ходила со мной. Весной, в день смерти Веренеи, мы, как и всегда, пришли на могилу. Дочка уже была снова круглой, и часто останавливалась, чтобы отдышаться, но всё же шла к матери. Лиля принесла
— Пап, а ты не хочешь завести роман?
— Дочка, зачем мне это, да и кому я нужен? — удивлённо смотрел на неё.
— Просто, для себя. И не надо принижать своих достоинств, ты молодой, красивый и сильный мужчина, я наверняка знаю, что многие не отказались бы скрасить твоё одиночество. Не хочешь попытаться найти свою пару, я не настаиваю, но, пап, есть же овдовевшие дракайны, которые также потеряли свои половинки. Почему бы не завести просто роман?
— Это будет предательством Веренеи.
— Нет, папа, ты почти полвека несёшь этот траур, уверена, мама только рада была бы, если бы ты снова стал счастливым.
— Не знаю, малышка, я об этом никогда не думал, — обнял её за плечи и повёл в дом.
— Обещай, что подумаешь!
— Обещаю, — улыбнулся я. Буду ли думать об этом, не знал, но отказывать беременной дочери не желал.
***
Горыныч часто пытался завести разговор о моей личной жизни, но я всегда пресекал его. Мне не хотелось предавать Веренею. Да, с тех пор, как в моей жизни появилась Лиля, многое изменилось. Боль притупилась, я снова захотел жить. Мне было ради кого жить. Дочка, внук и внучка, а вскоре появятся ещё двое малышей. Жизнь наполнилась приятными хлопотами, особенно сейчас, когда сразу трое Змеевских поступили на первый курс. Дети Лили и Краса, а ещё и Варвары с Радимиром не давали скучать, то и дело ввязываясь в переделки. Но слова Лили заставили задуматься. Если уж дочь завела этот разговор, то, возможно, действительно стоило подумать о романе. Нет, я всё также не верил в то, что смогу найти ещё одну пару, но Лиля права, среди дракайн были и те, которые также потеряли свои половинки, и остались жить ради детей. Наверное, многие из таких женщин хотели бы простого тепла и поддержки. Хотели бы иметь рядом сильное плечо, пусть и без связей. Но хотел ли этого я? Ответ не находился. Я так привык к своему одиночеству, что боялся что-то менять. В один из таких вечеров погрузился в свои мысли, сидя в своих академических комнатах. Дверь распахнулась, и в комнату влетел рыжий вихрь.
— Дед, — внучка плюхнулась ко мне на колени. Она уже давно стала взрослой, но когда мы оставались наедине, то всегда забиралась на колени, как в детстве, только теперь её ноги доставали до пола, — а мы к тебе с просьбой, — следом вошёл Стас, сверкая лукавой улыбкой.
— Чего опять задумали? — прищурился я, ожидая подвоха.
— Ой, ну ты опять нас в чём-то подозреваешь, — невинно похлопала глазами, — а мы просто к родителям на выходные хотим.
— Ага, — пробасил Стас, — Малахитница нас одних не отпустит, может, ты попросишь её, под свою ответственность?
— Ну, дедуль, мама скоро родит, она, наверное, такая смешная сейчас, да и вообще, я соскучилась, к маме хочу, — состроила она умильную мордашку.
— Ладно, — вздохнул я и потрепал Веренею по рыжей макушке, — договорюсь с Малахитницей.
— Спасибо, спасибо, спасибо, — поцеловала она меня в щёчку, — и на счет Ладки договорись, ладно? Она тоже по родителям соскучилась, — соскочила она с моих колен.
— Ладно уж, но учтите, вытворите что-то из ряда вон, потом до конца года не выйдете из академии!
— Дед, ну как ты можешь о нас так плохо думать, да, Стас? — подхватила она брата под руку.
— Дед, обещаю, что этот ураган ничего не устроит, — хмыкнул Стас.
— Эй, — дёрнула внучка его, — я вечно из-за тебя попадаю, а не ты из-за меня.
— Да-да, конечно, — закатил глаза Станислав.
— Так, стоп, я вас предупредил, а теперь марш по комнатам, время позднее, — скомандовал я, пока традиционная перепалка не переросла в нечто большее. Ребята были дружны и всегда покрывали друг друга, но если уж начинали спорить, то это затягивалось на несколько часов, только Лиля могла их усмирить.