В поисках героя. Часть первая

Салов Юрий Борисович

– Потому что все записи, все флэшки, жесткие диски компьютера Алексея были изъяты в ходе следствия. И о их дальнейшей судьбе я ничего не знаю. А без его записей и расчетов мы ничего не можем сделать. А здесь, в университете Пирогова занимаются чистой хирургией, их эксперименты с восстановлением тканей и функционирования органов химическим путем не интересуют.

– Но ведь кто-то же создал вещество, формулу которого я вам сейчас принес?

Совершенно автоматически Балтрушевич ответил:

– Если бы Алексей не был

в заключении, я бы сказал, что это сделал он. Не знаю... это очень похоже на препарат, о котором мне говорил Алексей... тоже очень мощный консервант. Во всяком случае создавшие его специалисты скорее всего имели доступ к записям Шмирина.

Липатов помолчал, потом сказал:

– Мне кажется, вы говорите гораздо меньше, чем знаете.

– Только кажется, будто я что-то знаю. Я могу лишь догадываться. Но вмешиваться не хочу - здесь, возможно, замешаны интересы весьма влиятельных людей. А я хочу спокойно работать, чтобы мне оставили хоть островок покоя.

'Наверняка его трясли по делу Шмирина, подумал Роман. Поэтому он сейчас старается держать язык за зубами, не доверяет никому.'

– Хорошо, - он положил записную книжку в карман пиджака.
– оставляю вам ваш покой. Хотя вряд ли он теперь у вас будет.

– Где-то обнаружились разработки Алексея?

– В этом препарате находились человеческие органы, скорее всего, незаконно изъятые у доноров, - бесстрастно сообщил Роман.
– мы установили, что над получением схожих веществ работала группа химиков во главе с вами, Орест Анатольевич.

– Вы клоните, что я как-то связан с черной трансплантологией, как сейчас модно говорить?

– Модно, не модно... о чем вы разговаривали с Шмириным, когда он уже находился под следствием?

– Он уверенно держался, поверьте мне... Нет, ни на что не намекал. Работал круглые сутки на компьютере. Несмотря на запрет, полагаю, выходил в интернет, вел активную переписку, как уж там ему это удавалось... С коллегами, я думаю, из разных стран, он же ездил на различные конференции химиков, у него было много знакомых...

– Какие-то фамилии можете назвать?

– Он регулярно упоминал Виталия Терпугова и Всеволода Решко.

– Кто они такие? Ваши коллеги, химики?

– Без понятия. Никогда о них не слышал.

– Еще что-нибудь можете сообщить?

– Еще он несколько раз называл какого-то Бумеранга. Я подумал - неужели это тот известный полевой командир с Донбасса? И при чем тут Алексей? Он мне не говорил, что собирается ехать воевать...

– Хорошо, - протянул Липатов.
– если найдете какие-нибудь записи Алексея, сообщите мне. Вот телефон.

Они вышли из дома и Орест Анатольевич уже шагал широкой походкой к дверям на улицу. Их фигуры были хорошо видны сквозь решетку забора и раскидистые кусты.

Роман молча шагал за ним и вдруг раздалась автоматная очередь. Мотоциклист подъехал вплотную к забору -

солнце светило в глаза шедшим к нему Липатову и профессору.

Роман среагировал наверное, даже не на звуки выстрелов, а на визг тормозов. Он стремительно упал на траву, перекатившись за куст шиповника, и стал недосягаемым для выстрелов. А вот увлечь за собой шедшего на несколько метров впереди профессора не успел...

... Он лежал неподвижно на земле, видя лежавшего рядом Балтрушевича и его остановившийся взгляд. Роман с трудом поднялся на колени и огляделся - несколько пуль разбили стекло в доме, переломили пополам гипсовую статуэтку во дворе. Он подошел к мертвому профессору - тот сведенными пальцами сжимал ключи от дома.

Мотоциклист полоснул автоматом, особенно не прицеливаясь - очередь прошила Ореста Анатольевича кровавой полосой. Роман ощутил боль: стрелявший попал ему в плечо, или в предплечье - левую руку было не поднять.

Здоровой рукой он вытащил мобильный и выпалил скороговоркой:

– Место происшествия поселок Крекшино! Убит один человек. Подполковник Липатов ранен. Это был мотоциклист! Мотоцикл марки 'Хонда'! Вызывайте 'скорую' и опергруппу! Скорее!

Глава 10

Шеф запаздывал. Роман сидел в 'предбаннике' и читал сводку по городу - мотоциклист, как впрочем, ожидалось, как в воду канул.

В эту секунду появился Беликов. Выглядел он не лучшим образом - его, согласно биографии предков, дворянское происхождение явно несоответствовало с текущим положением дел и общими тяготами профессии. Казалось, что Беликову не сорок четыре, а лет на десять больше.

– Ублюдки, мрази, суки, сучье племя!- не здороваясь, гневно выкрикнул он осипшим голосом. Как был, в сыром от пронесшегося над столицей легкого летнего дождя плаще, он подошел к столу и, стоя, 'снял текст' с перевернутого вверх ногами листа происшествий в столице.
– Такого человека!
– продолжал кипятиться он, взмахнув рукой.
– Петр, - он обратился к долговязому помощнику, читавшему газету, - мне нужен список всех, кто знал об операции, всех до единого человека!

– Есть, - услужливо ответил высокий атлет.

Беликов зло распахнул дверь в свой кабинет и снова взглянул на своего секретаря - тот потянулся к 'вертушке'.

– - А почему сегодня дежуришь именно ты?

– - Так ведь у нас ЧП, - удивленно заметил тот.
– сейчас обо всех подобных случаях информируется следственный комитет.

– - Ну-ну, конечно.
– иронично заметил полковник.

– - Ну-ка вспомни, Рома, о чем вы с ним говорили! Вспомни все, по минутам, - включил вентилятор полковник.
– и главное: где и как это было!