В поисках пропавшей экспедиции
Шрифт:
Со спичками потренироваться. И еще… На развитие образного мышления. Берете колоду карт. Один из вас, например, Геннадий, вытаскивает карту, не показывая ее при этом двум остальным ребятам, и пытается мысленно передать ее образ или масть, а вы стараетесь угадать, какую карту он вытащил. Со временем вы так натренируетесь, что безошибочно будете угадывать цвет масти. Для первого раза, я думаю, достаточно. Успехов!
С этими словами Карп Абрамович испарился в воздухе, как будто его и не было.
Ребята, совсем обессиленные, вышли из аудитории.
– Если бы еще неделю назад кто-нибудь мне сказал, что я тут
– Угу, – буркнул ошеломленный Генка.
Кое-как они добрались до своих комнат и разбрелись по ним, чтобы немного отдохнуть. В семь часов вечера, уже более бодрые, они снова встретились и отправились в столовую. Там, наскоро перекусив, друзья решили пойти прогуляться. Выйдя из здания, они заметили недалеко от входа профессора Прокопа Тихоновича.
– А, ребята! – улыбнулся он. – Наслышан о сегодняшних успехах Геннадия. Молодец! Должен признаться, что еще никому не удавалось так быстро научиться двигать спичку. А вы что, прогуляться решили?
– Да, вышли воздухом подышать, – ответил за всех Борис.
– Давайте, но недолго. Скоро уже темнеть начнет.
– Но ведь в вашем мире бояться нечего, – улыбнулась Аня.
– Оно, конечно, так, но…
Что «но», профессор сказать не успел, так как внезапно появился профессор Шварц и, схватив Прокопа Тихоновича за локоть, увел его в сторону, заметив, что они должны срочно поговорить. Через минуту оба с тревожными выражениями лиц скрылись в здании института.
– Интересно, что произошло? – поинтересовалась Аня.
– Меня больше интересует, что имел в виду профессор, когда сказал «но», – произнес Борька, – видимо, не все здесь так спокойно, как кажется.
– И этот черный вечно выныривает непонятно откуда, – вступил в разговор Генка, имея в виду профессора Шварца.
– Слушайте, а как он вам? – спросил Борис.
– Кто? Шварц? Весьма подозрительный тип, – ответил Генка. – Один видок только чего стоит.
– Пошли отсюда, – сказала Аня, – такое ощущение, что нас подслушивают.
– После сегодняшнего урока я ничему не удивлюсь, – продолжил Генка. – Может, этот Карп Абрамович сюда свое ухо прислал и замаскировал его где-нибудь в кустах. Вот оно там сидит и подслушивает.
Тут уж Аня и Борька не выдержали и прыснули со смеху. Так же хохоча, они отправились в сторону моста. Дойдя до реки, ребята уселись на берегу и продолжили хохотать.
– Представьте, как нам теперь будет удобно в школе учиться, – заявила, смеясь, Аня. – Просто берешь и телепатически внушаешь преподавателю, что ты все знаешь, и все… А сам можешь говорить все что угодно. Например, на физике – басню «Ворона и лисица» прочитать.
– Ага, или вот, например, – продолжил Генка, – хотят тебе пару влепить, а ты так медленно, медленно дневник по столу перемещаешь, а потом журнал, а потом самого учителя так аккуратно в воздух поднимаешь…
– Прикиньте выражение лица нашего физрука, когда я одной рукой штангу так, раз – и подниму, – смеялся Борька.
Вдруг недалеко в роще хрустнула ветка.
– Эге, да мы тут не одни, – сказала Аня, поднимаясь.
Но никого видно не было.
– Ладно, пошли, – произнес Генка, – профессор нас зря предупреждать не стал бы. К тому же, скоро совсем темно будет.
– Пошли, так пошли, – согласился Борис, поднимаясь.
Дети
– Такое ощущение, – сказал он, – что этот Карп Абрамович спичку раскрутил вместо меня.
– Почему ты так решил? – поинтересовалась Аня.
– Да потому, что она вдруг стала вращаться именно тогда, когда я хотел послать все к черту. А он, видимо, решил дать мне фору, чтоб я вас не сбивал.
– Неправда, – запротестовала Аня, – иначе бы он не стал Прокопу Тихоновичу про тебя говорить.
– Поживем – увидим, – заметил Борька. – А теперь давайте-ка по кроватям, а то сегодня трудный день был.
– То ли еще будет, – простонал Генка.
Аня пожелала мальчишкам доброй ночи и отправилась к себе. Генка накапал мятных капель в рот и тоже лег. Борька зашел в шкаф, надеясь, что тот выдаст ему снотворное. Но шкаф погудел и ничего не дал.
– Что за ерунда такая?! – озлобился Борис. – Я не сплю, мне всякая ерунда мерещится, а этот твердолобый шкаф не хочет меня лечить.
– Да ты здоров как бык, – хмыкнул с кровати Генка, – а насчет мерещится… Это спорный вопрос, может, тебе вовсе и не мерещится.
– Тогда еще хуже, значит, здесь черт-те что творится.
– А тебе никто и не обещал спокойствия.
Через минуту он уже спал. Борька лег в постель, покрутился-покрутился, но сон к нему так и не шел.
«Что же делать? – подумал мальчуган. – Попробую считать до тысячи».
Раза три он посчитал до тысячи и, наконец, с четвертой попытки заснул. Но сон его не был спокоен. Пареньку приснилось, что он и его одноклассники пришли на концерт в какой-то огромный зал. Они подошли к своему ряду, но их места были заняты. На кресле возле прохода сидел мужчина. Когда кто-то из одноклассников попросил его встать, он даже не повернул голову в их сторону. Одет он был во все черное. На нем была черная рубашка, черные брюки и черная чалма. Почему-то при одном взгляде на него у Борьки в душе появился страх. И он предложил одноклассникам спуститься ниже, там ряды были почти пустыми. Когда дети спустились, кто-то из его одноклассниц вдруг закричал: «Да не смотрите на меня так!» Борька хотел зайти в пустой ряд. Но тут снова в кресле возле прохода появился мужчина в черном. Он возник из воздуха. Мальчишка решил пройти мимо него, но тот медленно повернул к нему свое лицо. И Борис увидел его глаза… Волна ужаса захлестнула его! Глаза незнакомца в черном были не человеческими. Они были мутными. Ярким оставался лишь один зрачок – вытянутый вертикально, длинный и узкий. И когда парнишка встретился взглядом с этими жуткими глазами, какая-то сила волной захлестнула его и отбросила в сторону. Он захлебнулся этой волной и проснулся от ужаса. Сердце его колотилось где-то в горле. Холодный пот выступил по всему телу. В голове крутилась одна мысль: «А если это колдун, который хочет причинить мне вред?» Полежав некоторое время в кровати, Борис стал себя убеждать, что это был лишь ночной кошмар. А кошмары проходят. Он немного успокоился, но спать уже не решился. К тому же, за окном начало светать. Часы показывали начало восьмого. Борька встал и растолкал Генку.