В поисках счастья

D. Arden Tim

– Сегодня можешь взять свой телефон, Рэй, – сказала мама, накрывая стол.

– Хорошо, мам, – ответил он без особого энтузиазма.

Упав на коротко постриженный газон за школой, он закрыл глаза, ожидая появления своих друзей. Однако, спустя сорок минут, никто так и не пришел. Не оставалось иного выбора, как направиться на урок английского, который должен был пройти по расписанию вместе со всеми его друзьями.

Первые чувства, которые он испытал в этот день, были волнением. Он волновался, ведь на уроке не оказалось ни Кевина, ни Теда, ни Люка. Учитель, проверяя

список отсутствующих, обратился к Рэю с вопросом, который и сам хотел бы задать:

– Сегодня отсутствуют: Тед Банди, Люк Сойер и Кевин МакКентис. Рэй, вы ведь лучшие друзья, ты не знаешь, почему они до сих пор не пришли на мой урок?

– Нет, – робко ответил Рэй. В его голове закрались самые мрачные мысли.

Телефон учителя, лежащий на столе, завибрировал, нарушив тишину в классе. Учитель увидел неизвестный номер и, извиняясь перед учениками, сбросил звонок. Мистер Смит, страстно любящий свою работу, считал непозволительным разговаривать по телефону во время урока. Однако, когда звонок повторился, он не смог устоять. Извиняясь вновь, он попытался объяснить звонящему, что занят. Но после минуты разговора, его лицо стало мрачным. Он схватился за белую рубашку, от которой отлетела пуговица, и, словно на грани падения, посмотрел на Рэя:

– Рэй Салливан, – произнес он с холодным сжатием. – Твой отец ждет тебя на школьной стоянке. Пожалуйста, иди!

Рэй быстро схватил портфель и выбежал из кабинета. Его руки тряслись, и он, споткнувшись, мчался к выходу. Дойдя до машины отца, он, задыхаясь, начал повторять:

– П-п-папа, что происходит? Почему ты меня з-з-забираешь со школы? У меня же у-у-уроки…

Он не мог ровно дышать, его голос срывался, а сердце бешено колотилось, казалось, оно сейчас вырвется из груди, забрызгивая кровью весь салон. Его отец, глядя на сына с жалостливым взглядом, завел автомобиль и отвез в больницу, точнее, в морг, находившийся всего в нескольких метрах от нее.

Рэй не хотел выходить из машины, даже мысль о том, чтобы вновь войти внутрь, вызывала в нем панический ужас. Он задыхался от собственных мыслей, слезы катились ручьем по щекам, а лицо его то горело от тепла, то леденело от холода. Он старался избавиться от слез в голове, не принимая их физическую форму, и отрезал от себя все, что убивало приятные воспоминания.

Отец открыл дверцу машины и заставил Рэя выйти. Схватив его за кофту, он потащил уже не сопротивлявшегося мальчика внутрь больницы. Шаг за шагом по длинному коридору Рэй замечал знакомые лица, что ненадолго успокаивало его беспокойство.

«Что происходит? Я ничего не понимаю… Почему я здесь? Почему вы здесь? Для чего мы здесь собрались? Но вы же должны быть в школе… а где…» – его мысли словно свирепствующие звери съедали разум изнутри. В груди нарастало чувство тяжести, как будто его внутренности заполнились свинцом, и ноги не могли устоять на белом кафеле. Пытаясь не упасть, он натянуто улыбался всему, что попадалось ему на глаза. Немного, но ему становилось легче от своей насильной улыбки. Затем он завыл и через секунду заткнулся.

Из дверей морга к ним подошла женщина – это была мать Кевина, работающая

патологоанатомом.

– Рэй, – произнесла она с такой печалью, что можно было догадаться обо всем. Но он прятал свои мысли, свою логику и улыбался ей в лицо. Отец отвернул скорбный взгляд в сторону. В голове Рэя развернулась секунда размышлений, словно барабан в стиральной машине, который крутился и, наконец, остановился. Он заметил, что их состав не полон, но снова спрятал эту мысль, глубоко зарыв ее там, где хранится все негативное. Он пытался быть стойким, просто пропустить их глазами, выбросить, отрезать, но ничего у него не получалось. Негатив не покидал его, как бы он ни старался. Давление атмосферы усиливало его беспокойство.

– Да, что такое, Миссис МакКентис? – произнес он, пытаясь стереть плохие мысли, обманывая самого себя, чтобы стало легче, но покоя в сердце все равно не находилось. Он не оборачивался, смотрел только ей в глаза, в ее оплаканные, с лопнувшими капиллярами голубые глаза.

– Прошу, только прими это спокойно… Хотя, что я несу… как это можно принять спокойно? – она взглянула ему в душу, полную боли, которая в сто раз превышала страдания Кевина и Теда. Наклонившись, она продолжила, – сегодня утром… твоего друга Люка Сойера нашли мертвым. Его больше нет.

В его мыслях раздался оглушающий крик «зачем?». Он знал это, понимал, что такое не скрыть от своего сознания.

– Мне так жаль, Рэй… – Она крепко обняла его, и ноги его потеряли связь с землей.

Она пыталась спрятать подробности от Рэю, ведь Люка нашли безглазым и привязанным к дереву, его тело было изуродовано больше остальных жертв, на нем были следы от ударов тупым предметом, порезы от ножа, раны от ожогов и огромная дыра в груди. Люк жил с бабушкой и дедушкой в маленьком домике возле леса. Когда их оповестили о трагедии, они упали в обморок и их увезли на скорой помощи.

Рэй лишь улыбался, не веря ни единому ее слову, это происходило из-за темных мыслей, которые он старался похоронить глубоко в душе.

«Умер? Не-е-ет! Вчера же только виделись, бред какой-то! Ха-ха-хах… хах…» – истерически смеялся он, не в силах сдержать слезы. Взгляды его друзей, Теда и Кевина, затаили страх и печаль. По их лицам было видно, что они уже достаточно наплакались. Рэй вновь посмотрел ей в глаза и крикнул:

– Я не верю! Он не может просто так умереть! Мы же только вчера сидели у меня дома и разгадывали, кто такой «Демон Эгертона»!

Оттолкнув мать Кевина, он забежал внутрь морга. На секционном столе он увидел безглазое тело своего друга. Рот Люка был зашит скобками, а живот небрежно разрезан. Мать Кевина забыла накрыть его покрывалом и побежала, чтобы отвести Рэя от трупа.

Он упал на холодный керамический пол в морге.

Задыхаясь, Рэй смотрел на свое отражение в зеркале, которое было напротив него, и с потемнением в глазах его разум отключился. Дальше он не помнил что произошло.

Ночью он проснулся у себя в комнате с сильной болью в голове. Медленно открывая глаза, а затем резко вставая с кровати, он с дрожью и холодом по всему телу произнес свои мысли вслух: